Несмотря на все это, Гейл, похоже, считала его в высшей степени чарующим. Она то и дело заявлялась во флигель под каким-нибудь предлогом, например — посмотреть фотографии Марко из Индии. Сами по себе они были интересны, наверное, но посмотреть на них хватило бы и одного раза. А не трех.
В какой-то момент я спросил у него, что он думает о тех местах, и он сказал:
— Шикарные, но тебе, наверно, не понравится.
— Это почему? — спросил я.
— Не понравится и все, — ответил он. — Ты не тот человек для них.
У Марко была весьма неудачная манера выражаться, но я все равно осознавал, что, если нам с ним предстоит чем-то делиться, я с таким же успехом могу постараться и проявить дружелюбие. По этой вот причине я у него и спросил, не желает ли он сходить со мной во «Вьючную лошадь».
— Что, и весь вечер тусоваться с «быдлом»? — сказал он. — Нет уж, спасибо.
— На самом деле они приятная публика, — заметил я. — Они возьмут меня в команду по дротикам.
— Везет же.
— Сегодня вечером играем с «Поденщиком».
Марко откинулся на спину и поглядел в потолок.
— О упоенье! — сказал он. — Я такого не выдержу!
— Так вы, значит, не хотите сходить? — спросил я.
— Нет, — ответил он. — Думаю, я схожу и посмотрю, не желает ли юная Гейл выйти поиграть.
Не понравилось мне, как он это произнес, но едва ли я был в положении что-то здесь поделать. Зато принял ванну и приготовился идти на улицу. А меж тем думал о Брайане, Кеннете, Морисе, Тони и прочих: интересно, оценят ли они, если их назовут «быдлом»?
Придя во «Вьючную лошадь», я увидел, что там кто-то озаботился подготовкой к Рождеству. Сразу за дверью в полубочке стояла елка, украшенная мишурой, а во всех окнах горели яркие гирлянды. В нижнем баре настроение царило сходно радостное. Наша команда разминалась с дротиками, пила пиво и ждала приезда гостей. Я заказал у Тони пинту, а затем подошел поговорить к Брайану, протиравшему доску для счета влажной тряпкой. Корона, как обычно, была у него на голове, но в праздничной обстановке неуместной она больше не выглядела.
— Вечер, Брайан, — сказал я. — Вы вдруг смотритесь очень по сезону.
— Да, наверное, — ответил он. — Но я вам так скажу: просто чертовский это год был оттуда досюда.
Миновало несколько мгновений, за которые до меня дошел смысл его слов.
— Вы, значит, ее весь год носили? — спросил я.
— Конечно, весь, — сказал он. — Таков спор.
— Какой спор?
— Тот, что у нас был с Томми.
— Извините, — сказал я. — Я ничего не знаю про спор.
Брайан удивленно посмотрел на меня.
— Но наверняка же слышали, — сказал он. — Об этом тут все знают. Томми со мной поспорил, что я не стану носить корону с одного Рождества до другого.
— А, — улыбнувшись, сказал я. — Понятно.
— А я с ним поспорил, что он нипочем не изведет всю ту зеленую краску, которую купил.
— Ну, ее у него довольно много, — заметил я.
— Да, — сказал Брайан. — Я думал, что выиграю, пока вы не подвернулись.
— Я?
— Да.
— А какая от меня разница?
— Вы ж Томми выручили, нет? — сказал он. — Как только за те лодки взялись, все мои шансы пошли коту под хвост.
У дверей возникла какая-то суета, и в толпу влилась новая группа. То была команда из «Поденщика», и, когда они ввалились, Брайан пошел с ними здороваться. Стараясь не думать о том, что он мне только что сказал, я взял дротики и несколько раз кинул в доску, для разминки. При этом до меня дошло, что Лезли нигде не видно. Она почему-то запаздывала, и я допустил, что скоро подъедет. Тем временем обе стороны собрались и подготовились к первой игре. Только тут я выяснил, что меня играть не выбрали.
— Мы решили, что вы еще не совсем готовы, — объяснил Тони. — Но не беспокойтесь, это лишь вопрос времени.
— Так я в итоге попаду в команду, правда? — спросил я.
— Конечно, — сказал он. — В итоге.
Затем из-под стойки он извлек несколько картонных корон, все сплющенные.
— Окажите мне услугу, раздайте их тут, а?
Короны были сделаны по тому же образцу, что и у Брайана. Я пошел среди игроков, раздавая их, а одну оставил себе. Она была золоченая, с тремя зубцами. Брайан себе выбрал новую серебристую на замену той старой, что красовалась у него на голове.