Лейтенант Пушко был отличным летчиком-истребителем. В годы войны с гитлеровцами командовал полком истребителей. А после войны, летая уже на реактивных истребителях, Н. Т. Пушко переучился летать на реактивном дальнем бомбардировщике, стал большим авиационным командиром, генерал-майором авиации.
Вскоре Леонид Курашов под руководством такого замечательного наставника прошел полный курс науки: как воспитывать и учить летать молодежь, А в апреле 1941 года он получил первую летную группу, состоявшую из двенадцати курсантов. Леонид Курашов с присущей ему энергией стал их обучать полетам.
Когда началась война с фашистской Германией, его группа закончила уже летную программу на УТ-2 и приступила к полетам на УТИ-16.
Работали в школе очень напряженно. Этого требовала война. Курсанты все они были воспитанниками аэроклубов Осоавиахима - стремились скорее закончить летную программу и отправиться на фронт. Учить их летать было не трудно, ведь каждый уже получил в аэроклубе хорошую теоретическую и летную подготовку.
В июле сорок первого года самолеты Качинской авиашколы перелетели на восток, на новое место базирования. А в конце этого же года в школу на смену И-16 поступил новый истребитель Як-1.
Как и все командиры и инструкторы, молодой инструктор Леонид Курашов быстро освоил этот самолет. Освоил он также и МиГ-3, а позже "Харрикейн", "китихаук" и Як-7.
Курсантов начали обучать на Як-1.
Через некоторое время Леонид Курашов выпустил первую группу, а затем вторую, третью...
Осенью сорок второго года командование перевело Курашова служить в 14-й ЗАП. Теперь уже здесь стал он обучать молодых летчиков-истребителей боевому применению.
Летал Леонид Курашов много. Двадцать пять, тридцать и даже сорок полетов в день приходилось ему иногда делать. Летал в две смены. Конечно, просился он и на фронт, но ему говорили: "Вы нужны здесь, в тылу".
В марте 1943 года Курашов вылетел впервые на грозном Ла-5, а затем начал учить на нем летать молодых летчиков и летчиков, летавших на других истребителях.
В это же время в 14-й ЗАП прибыл среднего роста, коренастый лейтенант, одетый в коричневый кожаный реглан. Летчиков в ЗАП прибывало много, и, конечно, никто из инструкторов и лиц переменного состава на обратил на него особого внимания. Никто тогда даже не заметил, что этот скромный лейтенант ходит на протезах. И разве мог тогда кто-нибудь предположить, что через некоторое время имя этого лейтенанта станет известно всему миру?..
Когда Курашова вызвали к командиру полка майору Николаю Васильевичу Бочарову, он обрадовался, решив, что наконец-то удовлетворили его просьбу об отправке на фронт, на боевую стажировку.
- Собираться на боевую стажировку, товарищ майор? - спросил, заметно волнуясь, Курашов, войдя в кабинет к майору Бочарову.
- Садитесь, - сказал задумчиво Николай Васильевич. Курашов сел.
- К нам прибыл переучиться летать на Ла-пять лейтенант Алексей Петрович Маресьев, - после некоторой паузы заговорил по-прежнему как-то задумчиво Бочаров. - Он фронтовик, летал на Як-один, имеет сбитые немецкие самолеты. Я подумал-подумал и решил дать его вам.
- Хорошо, товарищ майор. Ну, а как насчет моей боевой стажировки? спросил поникшим голосом Курашов.
- На боевую стажировку я вас отправлю немного погодя, когда у нас станет посвободнее.
- У нас, товарищ майор, никогда свободнее не станет. Каждый день прибывают все новые и новые летчики...
- Я сказал отправлю, значит, отправлю! Боевую стажировку пройдете! повысил слегка голос Бочаров. - Я тоже еще не был на боевой стажировке. И ничего, как видите.
- Да, но вы воевали в Испании...
- Ну и что? Это было давно...
Воцарилось молчание. Затем командир полка посмотрел пристально в глаза Курашова и тихо сказал:
- Лейтенант Маресьев - это человек особенный...
- Почему особенный?
- Потому что он без ног...
- Как без ног? - удивленно переспросил Курашов. - Совсем без ног? А как же я буду учить его на Ла-пять летать?
- Да, без ног, - проговорил снова задумчиво командир полка, ампутированы ниже колен... - Он встал, прошел по кабинету и опять сел. Поручаю вам, товарищ Курашов, научить его летать на Ла-пять. Ясно?
- Ясно, товарищ майор! Но мне хотелось бы знать: летали когда-нибудь на Ла-пять те люди, которые послали к нам безногого лейтенанта?! Вы же знаете о том, как этот черт крутится на взлете. И летчику на взлете нужны, кроме головы, еще и крепкие ноги!
- Все это верно. Но научить лейтенанта Маресьева летать на Ла-пять нужно! Все, Курашов! Думайте, как это сделать! Недавно вам исполнилось двадцать лет... У нас есть, конечно, инструкторы и постарше, но даю я Маресьева вам. Понятно?
- Понятно, товарищ майор!
- Познакомьтесь с ним хорошенько, загляните в душу... И вы сами увидите, что это человек особенный. И я верю, что вы научите его летать на Ла-пятом...
"Маресьев, Маресьев... Каков он, этот Маресьев?" - думал Леонид Курашов, возвращаясь от командира полка.
Уже почти сотню летчиков в школе и в ЗАПе научил Курашов летать. Разные у них были фамилии и имена, разные были характеры и биографии, однако ни разу не встречал он курсанта или летчика с такой фамилией. Не знает он и случая, чтобы кто-то из инструкторов учил летать безногого человека.
В этот же день Курашов разыскал лейтенанта Маресьева и познакомился с ним. Да, это был действительно особенный, настоящий человек! Человек исключительной силы воли и выдержки.
Курашов попросил у командира разрешения взять Маресьева к себе в инструкторскую комнату. Командир разрешил, и они - инструктор и обучаемый летчик - стали жить вместе. Вскоре их знакомство переросло в крепкую дружбу.
Для всех полеты начинались с изучения планера Ла-5 и мотора АШ-82ФН. Для Маресьева же они начинались и со входа в кабину, и с постановки протезов на педали ножного управления.
Когда встал вопрос о том, как пристегивать протезы к педалям, Алексей Петрович сказал: "Пристегивайте туго. Прыгать с парашютом я не собираюсь..."
Вскоре Маресьев приспособился к Ла-5 и стал отлично летать на нем. Он полностью прошел в ЗАПе программу боевого применения, и в один из летных дней сорок третьего года повел группу из двенадцати молодых летчиков на фронт.
Все, конечно, знают, что, воюя на протезах, Алексей Петрович Маресьев сбил еще не один вражеский самолет и стал Героем Советского Союза. Но не все, наверно, знают, что частица заслуги в этом принадлежит и Леониду Николаевичу Курашову, который помог Маресьеву освоить грозный истребитель.
В день вылета Маресьева на фронт Курашов сказал ему:
- Лети, Алексей, воюй... Сбивай фашистов и за нас, хотя и сам я не теряю надежды побывать на фронте и вогнать в землю несколько фашистских самолетов.
И это время для Курашова все же пришло! 7 августа 1944 года он в паре с молодым летчиком прилетел на Ла-5 для прохождения боевой стажировки на аэродром Сигиняйкис 1-го Прибалтийского фронта.
11 августа Курашов выполнил два боевых вылета с группой истребителей на прикрытие штурмовиков. А уже 15 августа он сбил первый немецкий самолет. То был очень маневренный, сильно вооруженный истребитель "Фокке-Вульф-190".
16 августа Курашов сбил второго "фокке-вульфа", а 14 сентября третьего. Дело, как видно, пошло неплохо. Но... истек срок боевой стажировки, и Леониду Николаевичу Курашову надо было возвращаться в ЗАП и продолжать свою инструкторскую службу.
33 боевых вылета и 3 сбитых "фоккера" всего лишь за один месяц отличный итог! Так во фронтовом небе летали только асы! Леонид Николаевич Курашов был награжден орденом Красного Знамени, а политотдел соединения принял его в ряды ВКП(б) без прохождения кандидатского стажа.
Сдав свой истребитель фронтовикам, Курашов ехал в тыл, чтобы готовить для фронта новых летчиков. Ехал и вспоминал боевых друзей, вспоминал бои, проведенные с фашистами. Эти бои были при сопровождении к целям штурмовиков Ил-2. И проводились они, как правило, с большими группами "фокке-вульфов".