– Я вынуждена с тобой полностью согласиться, – велеречиво покорилась Алисия и сняла агрессивного слона Тисифоны своим вторым конем, поставив под удар одновременно короля и ферзя фурии. Ход обнажил ее собственную королевскую чету, но это не имело для нее значения. Единственной клеткой, на которую Тисифона могла убрать короля, была под угрозой следующего хода коня. – Шах тебе.
<Черт, я даже не думала...>с невинной наивностью удивилась Мегера. Фурия кипела.
– И я не думала, – заверила Алисия с ухмылкой. Тисифона убрала короля, и Алисия взяла ферзя. – Еще шах, – сказала она и убрала из-под угрозы своего слона.
<М-да... И Одиссей бывал доверчивым дураком. Но мы отвлеклись от темы, малышка. Преимущество или нет, но мне не нравится наш груз.>
– Знаю, – вздохнула Алисия, и она действительно знала. Груз Антона Еренского на Чинг-Хай был незаконным, но полезным по сути. Груз Гюстава Лабена на Дьюент тоже был фармацевтическим, но на этом сходство заканчивалось. «Белый Сон» был почти безвреден для потребителей, если не считать стопроцентного привыкания. Он был жутко дорогим, но еще более жутко он добывался. Он был производным эндорфина и мог производиться в лабораториях, но это было бы еще дороже. Практически его производили из мозга людей. Последствия для «доноров» простирались от умственной отсталости до отключения вестибулярного аппарата и смерти.
<Не следовало нам его брать,>мрачно сказала эринния.
– Не ты ли учила, что все, что ускоряет месть, приемлемо? – Голос Алисии был резче, чем ей хотелось, потому что она понимала: Тисифона высказала их общие мысли. Но она чувствовала удивление Тисифоны, услышавшей возвращенные ей собственные слова.
<Может быть. Но ты настаивала на справедливости,не сдавалась Тисифона. Как здесь со справедливостью.>
– Никак. Но у нас нет выбора. И это тот груз, который наверняка приведет нас к тем, кого мы ищем.
Молчание фурии было признаком вынужденного согласия, и Алисия подумала, осознает ли Тисифона иронию ситуации. Она, страстно отстаивавшая принципы справедливости, поступилась ими во имя погони за добычей, в то время как фурия, говорившая только о мщении, задается вопросом аморальности их груза.
<Может быть,наконец повторила Тисифона. Но может быть, есть что-то в этом понятии законности. Человек часто обращался к злу, когда я и сестры были вместе, но инструменты зла стали намного более мощными в твои дни, и даже мое мщение не может загладить однажды совершенное зло. Поэтому «справедливость», «правила», о которых ты говорила, могут оказаться важнее, чем я когда-то думала.>
Алисия замерла, пораженная признанием Тисифоной хотя бы части ее аргументации, но тут она почувствовала, что правая рука тянется к доске. Она ослабила контроль над мышцами и смотрела, как рука передвигает ладью.
<Берегись, малышка! Ты замедлила мою атаку, но не остановила ее.>
Алисия улыбнулась и снова склонилась над доской, однако сердце ощутило холодок, – она поняла, что Тисифона подразумевала не только шахматы.
***
С точки зрения Алисии, Дьюент был планетой много более приятной, чем Чинг-Хай. Это был мир архипелагов, континентов-островов, намного более влажный, прохладный, а главное – более цивилизованный. Ненамного, но никто не попытался ее убить или ограбить, и это уже было существенным прогрессом.
В отличие от Чинг-Хая, на Дьюенте была таможенная служба, но ее единственной заботой было получение от посетителей взносов в казну местной администрации, и Алисия посадила свой грузовой «шаттл» в главном космопорте Дьюента без всякого досмотра. «Бенгал» сел рядом, следуя за грузовиком как тень – и намек на уместность вежливости, – но из него никто не вышел. Алисия поговорила с ним по открытой связи, поддерживая обмен с Джефом Окахарой, предполагаемым пилотом «бенгала» и помощником капитана «Звездного Курьера» в одном лице. Ответные реплики Окахары не оставляли сомнений в печальной судьбе каждого, кто не проявит должной вежливости.
Через два часа она стояла в портовом складском ангаре, а грузополучатель проверял товар. Эдвард Джакоби походил на почтенного бухгалтера, но внешность не ввела ее в заблуждение. Он точно знал, что к чему в этом грязном бизнесе. Ему не нужен был никакой биохимик для определения чистоты товара, шесть стоящих неподалеку мужчин были с ним для другой цели. Мало оружия на виду, но эти люди были намного опаснее, чем лопухи с Чинг-Хая. Алисия видела их глаза и узнала похожих на нее хищников.
Джакоби закончил пробы и убрал свое оборудование. Он не улыбался – он был не из тех, кто расточает улыбки, – но явно был удовлетворен.
– Итак, капитан Мэйнворинг, – сказал он, когда исчез последний инструмент. – Я был удивлен, когда Гюстав сообщил, что груз доверен совершенно неизвестной персоне, но теперь вижу, что ему не откажешь в здравом смысле. Какой вид оплаты вы предпочитаете?
– Думаю, в этот раз я предпочла бы электронный перевод. Не хотелось бы носить с собой чип на такую сумму.
Один из сопровождающих Джакоби издал неясный звук, несколько напоминающий смешок, а сам купец, возможно, оказался ближе к улыбке, чем когда-либо в своей жизни. Его глаза скользнули по кобуре парализатора на ее боку и рукоятке ножа, торчащей из сапога, – единственное оружие, которое можно было видеть. Но он просто кивнул:
– Вы настолько же предусмотрительны, насколько эффективны. Конечно, мой бухгалтер оформит перевод в желаемом вами виде.
– Благодарю вас. – Улыбка Алисии была ослепительной. Она не могла не согласиться с мнением Тисифоны о грузе, но по некотором размышлении они втроем пришли к спасительному для их совести варианту. Это была, конечно, полумера, не более, но все же лучше, чем ничего. При контакте Рут Таннер с домашним компьютером Джакоби, связанном с переводом платежа, Мегера и Тисифона собирались выявить все внешние контакты, чтобы определить, какие из них легальные (если такие вообще будут), а какие могут быть связаны с получением «Белого Сна». По результатам анализа Алисия пошлет сообщение администрации планеты. Это не уничтожит самого Джакоби, но нанесет сокрушительный удар по распределительной сети, потому что никакое правительство не захочет терпеть у себя этот наркотик.
– Так, – сказал Джакоби, захлопнув чемоданчик и кивнув одному из своих людей. Тот двинулся с антигравитационными поддонами к охраняемой территории. – Капитан, позвольте пригласить вас перекусить со мной. Мы можем заодно обсудить наши деловые перспективы... Я тоже нуждаюсь в надежных перевозчиках.
– Перекусить – с удовольствием. Но перевозки... если направление неудобное, я вынуждена буду отказаться. – И она действительно отказалась бы. Она не хотела больше разносить по вселенной белую смерть в своем трюме.
Джакоби посмотрел на нее задумчиво:
– Какое направление вас устроило бы?
– У меня есть договоренность с Кэткартом, – соврала Алисия. Кэткарт был в высшей степени респектабельным Мирком Беззакония, и она ни за какие коврижки туда не полетела бы, но он соседствовал с Виверном.
– Кэткарт, Кэткарт... – пробормотал Джакоби. Он покачал головой. – Нет, у меня туда ничего нету в настоящее время. Однако... – Он задумался и щелкнул пальцами. – Да, конечно. У одного из моих коллег есть груз на Виверн. Могло бы это вас заинтересовать?
– Виверн? – Алисии стоило усилий сдержать возбуждение. Она наклонила голову, как бы размышляя. – Это может быть очень удобно, если груз не слишком велик. Видите ли, моя сильная сторона скорость, а не объем.
– Это как раз удобно. У меня сложилось впечатление, что скорость – то, что ему надо. Груз хотя и массивный, но малообъемный. Военные запчасти и электроника, как мне кажется. Но мы выясним это не откладывая. У нас с Льюисом общий склад. Сюда, пожалуйста.
Алисия проследовала за ним, не веря своему везению, стараясь выглядеть уравновешенной. Виверн и военные комплектующие! Слишком хорошо, чтобы быть правдой. Она старалась совладать с собой, проходя через более оживленную часть склада, ее мозг постоянно работал.
Они задержались, чтобы пропустить складской тягач, тащивший за собой длинный хвост пустых поддонов. Она была настолько погружена в свои мысли, что даже не подняла глаз, когда маленький, почти мучительно безликий водитель уперся в нее взглядом. Она говорила себе, что не надо слишком надеяться, что это может быть совпадением...