– Черт-те что, – буркнула Эллен, забираясь в тепленький салон.
***
Леся притормозила у дома, в котором Эллен получила еще один подарок от дяди: двухуровневую квартиру на вершине новостройки. До Института отсюда недалеко, поэтому район смело можно было считать элитовским – сенсеров здесь хоть отбавляй.
– Ладно, давай в клуб, пока дядя в отъезде, – все же согласилась Эллен.
– Супер! Вечером буду, – кинула Леся и умчала на «кровавой малышке» к себе.
Виктор улетел во Францию по каким-то важным делам, в которые Эллен он не посвящал. Говорил, со временем она вникнет в суть, а пока все, что ее должно заботить – подготовка к Балу. Да и интереса у нее к глобальным проблемам «Элиты» не было. Однажды она слышала обрывок разговора дяди с каким-то высокопоставленным лицом. Слова «оружие», «таможня» и «ликвидация» вызвали не самые хорошие ассоциации, поэтому Эллен старалась держаться от элитовских забот подальше.
Ей хотелось жить в свое удовольствие, пока есть возможность. Виктор не переставал твердить: «Настанет время, и ты станешь во главе "Элиты"».
От такой ответственности Эллен передергивало.
Она уважала дядю за твердость характера, преданность делу и умение все держать под контролем. Виктор верил, что однажды и Эллен станет достойным лидером.
– У тебя есть то, чего не было у меня, – говорил он, – вера наставника. Твой дед не верил в меня. Он никогда не стеснялся в выражениях, говорил: слабаку не место на вершине, ты не сможешь, тебе не хватит духа, ты лишь опозоришь меня, и все. Я не собирался ему уступать. Теперь мне кажется, это был его подход: задеть мое самолюбие, тем самым по-отцовски толкнуть на ступень выше. Он знал, насколько я упрям, поэтому никогда не показывал одобрение или гордость. Его безразличие и унижения делали меня сильнее, но я ненавидел отца всем сердцем. Я не хочу, чтобы ты ненавидела меня. Не хочу быть с тобой жестким. И не хочу скрывать гордость за тебя. Мы пойдем другим путем: рука об руку. Главное – не разочаровывай меня. Никогда не смей меня разочаровывать.
Эллен стремилась быть решительной, властной, знающей себе цену и понимающей, где ее место в мире сенсеров. Виктор был за это благодарен и несказанно щедр.
Войдя в квартиру, она поставила сумку на тумбу, разулась, повесила куртку и направилась к южным окнам. Распахнула фиолетовые шторы. Огромная гостиная, совмещенная с кухней, заполнилась светом. На тридцать пятом этаже его было предостаточно. Казалось, облака вот-вот оторвутся от неба и запрыгнут прямо в квартиру. Отсюда открывался потрясающий вид на Неву и город.
В Институте Эллен не чувствовала столько свободы. Там ее не покидало ощущение тюремного заключения из-за решеток на окнах и напряженной атмосферы рабочих этажей. На вершине небоскреба Эллен чувствовала себя птицей.
Она подошла к западным окнам квартиры, раздвинула шторы. Взгляд невольно скользнул на крышу соседнего отсека новостройки.
Ухмыльнувшись, Эллен отвернулась.
«Еще не время».
***
Она была готова к назначенному сроку. Леся не оценила скромный макияж, заставила выделить глаза темными тенями. Короткая юбка, блузка и сапожки без труда прошли аттестацию.
Ключи от «кровавой малышки» Леся вернула, вызвали такси. Выпив, Эллен не садилась за руль, а подруга обычно покидала заведение не с ней.
Приходя в клуб, Леся превращалась в аморальную девицу. Эллен забавляло ее развратное безумство, но развлекаться подобным образом у нее желания не возникало. Несколько коктейлей, танцы до упада – все, на что способна Эллен. После веселья – в такси и домой, в свою кроватку. Леся заканчивала вечер непременно в чужой постели. Эллен ее не осуждала. Подруге скоро двадцать, постоянного парня у нее нет. Она хотела фальшивой любви на одну ночь. Ее право.
Пару раз Эллен пыталась выяснить, откуда у Леси боязнь серьезных отношений, но она менялась в лице, уходила от разговора. Наверняка дело в однажды разбитом сердце. Девушки не рождаются бесчувственными стервами, такими их делает жизнь и мужчины. Эллен ждала, когда подруга захочет открыть тайну и имя того, кто причинил ей боль.
Веселье началось еще в такси. Леся обладала безразмерным запасом позитива и заражала им окружающих. Водитель улыбался всю дорогу, пританцовывал плечами. Возможно, Леся заставляла его. Эллен ленилась уточнять.
На входе в клуб стоял знакомый им охранник, Андрей. Подруги прозвали его Шкафом, потому что своей необъятной широтой он закрывал весь проход. Мускулы мужчины нагоняли страх на посетителей, даже будучи спрятанными под одеждой.