- Вы на что-то намекаете мистер понятой?
- Я вам говорю здесь что-то не так. Я тоже тружусь в правоохранительной системе не первый год, целыми ночами напролет мотаюсь по этому чертовому городу. Но такое вижу впервые. Выходя из строя робы не вырезают мозги своим владельцам.
Макс подошел к входной двери, открыл щиток, имеющийся рядом с ней, и через провод подцепился к системе управления домом. - Просто тут железо старое через сеть не войти, - объяснив свои действия. - Так, когда говорите, наступила смерть?
- Вы сейчас нарушаете целостность места происшествия, - злобно прошипел один из следователей.
- Промежуток одиннадцать - одиннадцать пятнадцать вечера, - заинтересовался второй.
- Остаточные протоколы не обязательны и в ряде систем вообще не предусмотрены. Они оседают в функциональных программах как следы, потом зачищаются во время плановых отчисток, - при помощи своего мобильного компьютера ковыряясь в системе управления домом, объяснял Макс. - Судя по данным имеющегося остаточного протокола дверь этой жилой секции, открывалась последний раз в одиннадцать двадцать пять. Кто-то вышел отсюда после того как жертва была убита. И я скажу вам, кто это был. Это убийца, - с этими словами Макс двинулся по комнате. Вошел в кухонный уголок, остановившись у кровавых брызг. - Ребята, я все понимаю, осознаю то насколько вам дорога ваша работа. Осознаю то насколько в наше время дорога работа в принципе, и прекрасно понимаю, как вы не любите вмешательства машин в свою сферу... Это понятно, у всех у нас они отбирают работу, но все же... Дройд, просканировать помещение! - на свой страх и риск отдал команду Макс. Висящий в воздухе небольшой теннисный шар испустил яркую вспышку, следом пояснив: - Следы борьбы отсутствуют, значит, жертва либо не контролировала себя, либо знала убийцу. Из странностей: в шкафу на нижней полке имеется провод, вероятно на нем имеются остатки частиц тела жертвы. Скорее всего, этим проводом она была привязана к стулу, - громко пояснил механический голос.
- И все же это преступление, а не сбой робототехники, - высказался Макс, замерев в ожидании критики, а возможно и нецензурной брани в свой адрес.
Наутро после смены, желая проверить, не написали ли на него донос коллеги, с которыми ночью случился конфликт, заодно просмотреть официальное заключение о странном убийстве он уселся за свой рабочий компьютер. Немного покопавшись в файлах отчетов, раздосадовано откинувшись на спинку стула - в официальном протоколе все как под копирку. В двух словах: робот домработник вышел из строя, отрезав владелице верхнюю часть головы, огрызок мозга непонятно зачем выбросив в унитаз. Ни слова об уликах и странностях найденных им. Сломавшийся робот уже утилизирован, странное дело просто затерялось в потоке ночных правонарушений громоздкого мегаполиса.
Задетый увиденным этой ночью, резко выбивающимся из рутины, не в силах расстаться с подсознательным ощущением странности ненормальности, неестественности произошедшего в той маленькой коморке. По дороге домой, проигнорировав метро, он решил немного прогуляться.
Городские джунгли напирая со всех сторон давили своей серостью, тенями небоскребов приглушая и без того омраченный свет солнца. Разросшиеся многоуровневые автомагистрали своей сетью заполняли пространство меж крупными высотками, обвивая или проходя через небольшие (не меньше ста этажей) дома. На дне в тени, в постоянном мраке, разбавленном светом рекламы и ярких афиш, текли бесконечные потоки людей. Представители работающей части населения, всякие менеджеры, госслужащие, прочие высококвалифицированные работники, одетые в строгие темные тона, чащи всего в длинные плащи редкими фигурами сразу выделялись среди толпы. Здешний средний класс - не спившиеся живущие на пособия безработные, лица, выполняющие низко квалифицированную работу, какая еще осталась, рядились, как попало. То и дело можно было встретить какую-нибудь яркую разодетую уникальную личность. Представители многомиллионной армии бездомных, вопреки окружающей суете начала буднего дня после холодной ночи грелись у огня, ютились у помоек, не вызывая у проходящих мимо никаких вопросов. В небесах у крыш высоток, по воздушным каналам указанным специальными парящими маяками проносились составы аэрометро. Осилив пару километров по сырому нижнему уровню, быстро нагулявшись, он спустился в подземку, в старое метро.
Принадлежащая ему жилая секция второго класса на пятьдесят пятом этаже очередной высотки, площадью в двадцать квадратных метров уже была разграничена полустеной отделяющей кухонный уголок от спального. Усевшись на кровать, обхватив голову руками, он погрузился в себя. Мучающая его депрессия перерастала все возможные рамки. Состояние нежелания двигаться, делать что-либо вообще становилось нормальным. Шумом нарушив тишину, из стенного шкафа вышла его Эльза - робот-кукла для сексуальных удовольствий, высшего качества, кредит за которую он будет выплачивать еще пол жизни. Первый из Законов "Разумной Робототехники" гласил: робот должен оставаться роботом, машиной выполняющей определенные функции, безо всякого самосознания или возможности само осмысления. Вот и она, вопреки уровню развития технологий, достаточного чтобы сделать ее неотличимой от человека, внешне выглядит как кукла - в местах суставов заметны скрепления стянутые болтами, глаза будто из стекла, пышные искусственные ресницы стоят торчком. Однако кожа, бархатная шелковистая по ощущениям неотличима от настоящей женской, и даже превосходит ее, как и идеальная сводящая с ума своей нежностью грудь. Как обычно без слов переходя к делу, исполняя любые сексуальные желания, она заставляет его забыть обо всем. Но это наслаждение - единственное, что приятного осталось в жизни длиться от силы пару десятков минут, а дальше снова начинается погружение в пустоту и одиночество. Он лежит на спине, глядя в потолок, она, лежа рядом щекочет его кончиками пальцев. Всякие попытки заговорить с ней приводят к осознанию собственной ущербности. Как и гласят Законы "Разумной Робототехники" - она всего лишь очередной гаджет, умный, сложный, но внутри пустой. Во время исполнения своей функции она кажется живой, секс с ней это что-то неописуемое, но сразу, как только все заканчивается, она замолкает, становится улыбающейся куклой, потому как на большее не запрограммирована.
Все его попытки перепрошить ее, хоть немного изменить программный код, вдохнуть в нее жизнь наталкиваются на полную невозможность. Это не просто защитные протоколы, это буквально невозможность изменить ее систему без вреда для нее. Да и тем более в соответствии все с теми же Законами любая удачная попытка наделить машину чувствами - породить несчастное разочарованное жизнью обреченное существо каралась уголовным наказанием. Поэтому как обычно после часа проведенного в постели Эльза возвращается в свой шкаф, встает на подзарядку. Он же, как обычно из постели перебирается в киберкапсулу, ложится, плотный люк закрывается, оставляя живой мир где-то там, и его сознание соединяется с бескрайним информационным пространством, в которое перерос интернет. Пока тело отдыхает, вместо снов он лазает по сайтам, смотрит всякую развлекательную ерунду, играет в игры, встречается с друзьями, заменяя пустую реальную жизнь яркой виртуальной и неважно, что иллюзорной. Истощенный, понимая, что нужно что-то поесть на божий свет он выбирается только на следующее утро.