Только жениху и невесте было ни до еды, ни до питья.
Ну, а что же городские дамы? В этот день все мужья жаловались друг другу вечером в корчме на подгоревшие обеды, а их супруги желали бы иметь по десять пар глаз и по дюжине языков, чтобы не пропустить ни одной новости. Свадьба была самой главной новостью, и сколько ямок было вытоптано у костела, сколько визитов было нанесено друг другу, прежде чем они успокоились! А что же говорить о других новостях, лежавших перед дамами подобно пряже, которую нужно было сучить и перематывать, — например, болезнь пани, история с Войтехом, отъезд пани и постройка ограды вокруг парка. Им не давали уснуть те узлы, которых они не могли распутать, не находя правильной нити. И таких узлов оказалось немало! Главной загадкой был Эмиль — чей он? А почему ушла Сара? Почему не вернулись гости, почему вдруг господа полюбили этого чудака доктора, почему, зачем и для чего доктор получил от них какие-то бумаги? Наконец, дамам во что бы то ни стало потребовалось разузнать, много ли сорочек, панталон, корсажей и подобных вещей получила Клара в приданое от госпожи, даны ли ей были также серебро и фарфор, были ли сорочки предварительно вышиты, какие у нее будут занавески на окнах, какой столяр сделает им мебель, умеет ли Клара готовить, кто ей будет прислуживать и не поссорится ли она через неделю с мужем. Эти вопросы стояли у всех на очереди дня, но, увы, они оставались без ответа. Конечно, доктор все это знал и мог снять с их души камень; не одна из дамочек старалась что-нибудь у него выведать, готовая за новость дать вырвать себе передний зуб, но с доктором было бесполезно разговаривать. «Это настоящий грубиян», — снова принялись они без зазрения совести честить его, ибо холера была уже позади.
В одно прекрасное утро перед замком остановилась удобная дорожная карета; в одной из комнат у окна стояла пани в дорожном костюме, устремив грустный взгляд вдаль. Рядом с ней стоял с хмурым выражением на лице доктор.
— Доктор, увижу ли я все это когда-нибудь? Встретимся ли мы снова?
— Если вы будете так же продолжать, как начали, то я твердо верю в это. И, — прибавил он, — заранее радуюсь.
— Значит, вы довольны мною?
— Совершенно.
Вошел Франц и объявил, что карета подана.
— Тогда с богом, до свидания! — сказала пани, подавая доктору руку. Тот горячо поцеловал ее, а когда поднял голову, увидел на глазах ее слезы.
У кареты перед замком собралась добрая половина всех его обитателей. Пан отдавал последние распоряжения управляющему, рядом стоял грустный Калина.
Клара, роняя слезы, держалась за руки матери, Войтех с Жоли на руках тоже плакал, а Эмиль, не менее грустный, утешал его, обещая писать другу письма.
Выйдя из замка, пани приветливо всем кивнула, Кларинку поцеловала в лоб, Войтеха тоже, а Жоли погладила, промолвив:
— Люби его, Войтех, будь послушным и учись хорошенько.
Потом доктор помог ей подняться в карету, она еще раз взглянула на него и опустилась на мягкие подушки.
Через минуту рядом с ней уселись пан Скочдополе с Эмилем, слуги заняли свои места, и вместе с певчими птицами господа покинули осенний край, ища неба более голубого и солнца более теплого...
«Сколько еще таких душ, как ты, стонет в тенетах тщеславия, суеты и предрассудков, не имея сил стряхнуть их с себя!» — подумал доктор, провожая взглядом отъезжающих.
— Вы в самом деле надеетесь, доктор, что она поправится, что это путешествие пойдет ей на пользу? — спросил Калина.
— Надеюсь. У нее хорошее сердце и добрые намерения, — ответил доктор больше на свои мысли, чем на вопрос Калины, и, взяв Войтеха за руку, повернул его к замку со словами:
— А теперь за учение, если хочешь стать доктором!
ЗАКЛЮЧЕНИЕ
Писатель и читатель
Ч. Что же вы сделали — ведь у этой повести нет конца!
П. Простите, не я так сделал, а люди; я только описал то, что было. История еще не кончилась, а я не звездочет, чтобы заранее предугадать ее конец. Больше не могу сказать вам ничего.
Ч. Неужели все это произошло в действительности?
П. Произошло.
Ч. А где?
П. В одном месте.
Ч. Гм! А что, господа Скочдополе вернулись из Италии?
П. Вернулись. Живут до сих пор и хорошо себя чувствуют.
Ч. А пани выздоровела?
П. И телом и душой.
Ч. А кто был Эмиль?
П. Сирота, каких тысячи на свете, только не все находят такого доброго отца и становятся наследниками.
Ч. Гм! А что стало с Войтехом?
П. Учится, и надеемся, что станет доктором.