— Хочешь, я с ней поговорю? Или вызывай Люду прямо сейчас. Это ведь не твоя работа. К тому же ты ж с ног валишься. Вы ночью большое дело сделали, ублюдков накрыли. Всё управление на ушах стоит. Езжай домой, отдыхай. Готовься к отпуску. Билеты купил уже?
— Какие билеты?
— На море. Люди на море в отпуске ездят. Давай дуй домой. И чего ты сюда её привёз? Надо было сразу в районный отдел везти.
— Поеду. Позже, — говорит Дима, игнорируя вопрос. — Сам с ней закончу. Она как в меня вцепилась, так и… — Дима запинается и машет рукой.
— Ответственность почувствовал. Ладно, давай сам тогда, — Алексей хлопает Диму по плечу. — Нам и так сегодня весь день ваш ночной улов допрашивать. Ты всё же не засиживайся с ней. Всё, я ушёл.
— Окей.
Какое-то время Дима просто стоит, потом делает два кофе и направляется обратно. Войдя в допросную комнату, он видит, что Ева так и сидит — руки под столом, плечи ссутулены, взгляд устремлён в стол. Когда Дмитрий садится напротив и протягивает Еве пластиковый стаканчик, она наконец отмирает. Обхватывает стакан двумя руками и тихо спрашивает:
— Кто вы?
— Старший оперуполномоченный Ковалёв Дмитрий Анатольевич. Напоминаю, что наш разговор записывается.
— Я что-то нарушила?
— Нет.
— Тогда почему я здесь?
— Вот вы мне и скажите. Что вы делали ночью на обочине дороги?
— Я… — Ева поднимает на него глаза. — Вы… Это вы меня спасли?
— Спасли, — Дмитрий усмехается. — От чего? Или кого?
Ева молчит, ей страшно и странно быть здесь. Однако она чувствует в Диме что-то родное, знакомое. Словно ему можно довериться. Но Ева молчит. Слишком часто её доверчивость выходила ей боком.
— Курите? — Дмитрий протягивает ей пачку сигарет, и Ева мотает головой.
— Разве здесь можно курить? — спрашивает она, когда Дима подкуривает сигарету.
— Мне можно.
Ева кивает и молча пьёт кофе. Горячий напиток согревает, заставляя дрожь уйти.
Дмитрий не сводит взгляда с девушки, изучая её. Красивая, конечно. Худенькая, невысокая. Грустные карие глаза миндалевидной формы и длинные каштановые волосы. Всегда ему такие нравились. Беззащитные, трогательные, изящно-хрупкие. Их хочется оберегать. И просто хочется. Он был бы вполне не против с ней переспать. Если бы не обстоятельства.
— Меня похитили, — выдаёт вдруг Ева. — Держали взаперти.
— Кто?
— Я не знаю.
— Один человек или группа людей?
— Мужчина. Но я никогда не видела его лица и не слышала голоса. Когда он заходил ко мне, на нём была маска. Он приказывал… листами.
— Листами?
— У него были карточки с надписями. «Повернись спиной», «Сядь», «Надень это», «Разденься», «Потрогай себя» и всё такое.
— Ну а общее описание? Рост, вес, что-то ещё?
— Рост чуть выше среднего, как вы примерно. Сильный. В хорошей физической форме. Не качок, но далеко не хлюпик. Волосы тёмные. Глаза вроде тоже, за маской не особо было понятно. Это всё, что могу сказать. Никаких родинок, шрамов или татуировок я не заметила.
— Где вас держали?
— В доме, в подвале. Окон там не было, только кровать, стол, стул, шкаф. Внутри комнаты находилась ещё каморка. Туалет и душ. Рядом не было ничего. Это я уже потом увидела, когда сбежала. Лес со всех сторон. Другие дома или постройки мне на пути не попались.
— Этот человек надругался над вами? Бил? Морил голодом?
— Когда я очнулась, то была прикована наручниками к кровати. Но потом он расстегнул их. Он не бил меня, не насиловал в том смысле, который вы наверняка имеете в виду. Только прикасался и приказывал ласкать саму себя. Но дальше дело не заходило, даже когда на мне не было одежды.
— Как именно прикасался?
— Трогал волосы, плечи, руки, живот, бёдра и… там тоже трогал, но пальцами не входил, просто гладил. Везде, в общем, — Ева передёргивает плечами и на секунду прикрывает глаза. — Словно проверял на пригодность. На нём всегда были чёрные кожаные перчатки. Довольно жутко выглядело. Он не морил меня голодом, приносил еду, забирал мусор. В шкафу было много красивой одежды, в шкатулке лежали украшения, ободки, заколки. Он пугал меня.
— Каким образом?
— Просто пугал. Своим присутствием. Я не понимала, что ему нужно. Денег у меня не прям чтоб много было при себе, когда он меня сцапал. Ни разу даже не попытался… — Ева запинается. — Он…