— Но ведь это же… — ошарашено сказал Валька, крутя головой. — Там же… — он помотал головой, как оглушённый телок. — Я же там… там же я был, я слышал!!! Как ты…
— Мальчики, — сказал лесник и обнял мальчишек за плечи, сдвинув их головы. — Мальчики вы мои…
Уткнувшись друг в друга лбами и почти не дыша, мальчишки не видели, что лесник плачет.
…В этот же час в аэропорту Минска с транзитного рейса из Лондона через Ригу высадилась большая группа молодых, спортивных мужчин — байдарочная команда какой-то компании, по договорённости с белорусской стороной выбравшая местом своих весенних тренировок перед рекламными соревнованиями озеро Нарочь. Руководивший ими сероглазый атлет предъявил документы на провоз багажа без досмотра с необходимыми визами — впрочем, это было понятно, громоздкое оборудование байдарочников пришлось бы распаковывать неделю, неделю досматривать и неделю запаковывать, а от обилия металлических частей оно фонило, как нелегальный оружейный склад.
Обладавший хорошей памятью на лица Валька удивился бы, увидев руководителя байдарочников. Это был тот самый молодой мужчина, который прошлым летом проехал мимо них с Витькой по мосту через реку и спрашивал дорогу. Ещё интереснее было то, что тогда он совершенно чисто говорил по-русски — а сейчас в его речи появился отчётливый умилительный акцент, прямо-таки подталкивающий помочь плохо разбирающемуся в языке иностранцу…
Но Валька был далеко…
…Будучи хорошим специалистом по славянским странам, капитан Шеллинг тем не менее не понимал славян — особенно русских.
По его мнению, этот народ подлежал поголовному истреблению любыми методами именно за свою абсолютную непонятность. Лишённые родины, растлеваемые, отравляемые всеми видами отрав через воду, пищу, воздух, оплевываемые во всех средствах массовой информации, книгах и даже собственных школьных учебниках, унижаемые и просто убиваемые походя на каждом шагу вот уже почти двадцать лет, возглавляемые правительством прямых предателей и агентов врага, обираемые на каждом шагу — они тем не менее почему-то жили и не разбегались из своей страны (это, по мнению Шеллинга, тоже был вариант, так как опыт показывал: за границей русские быстро теряют национальные черты характера, а во втором поколении полностью сливаются с местным населением и даже язык забывают) — по крайней мере, большинство. Они как-то жили — как и на что, чем, почему — непонятно, и эта непонятность бесила Шеллинга. И упрямо не желали вымирать. И упрямо продолжали верить в своего усталого, беспомощного и доброго бога — такого же по имени, как у Шеллинга, но другого по сути… а это просто пугало. И помогали друг другу в тех ситуациях, когда соотечественники Шеллинга мгновенно превращались в озлобленное, топчущее всех на своём пути стадо. И внушали своим почему-то ещё рождающимся детям, что родину надо любить (!!!) И создавали вещи, которые вызывали завистливую оторопь. И наотрез отказывались становиться "как все". Не словами. Без шумных демонстраций с размахиваньем флагами и истеричными выкриками (что всегда смешило Шеллинга в мусульманах). Нет. Просто — не становились. Товарищ по службе, задействованный в проекте "Янычар"(Проект, курируемый Госдепартаментом США. Согласно ему в России покупают, усыновляют или просто крадут детей 5–7 лет. Их воспитывают в особых корпусах по спецпрограмме, готовя ко вторжению в Россию в "Час Ч". По этому проекту сейчас в США находятся до 40 тысяч русских детей, старшим из которых уже 17–18 лет. ), с удивлением рассказывал капитану, как бежал из их корпуса 14-летний мальчишка, увезённый из России в возрасте семи лет! Бежал — хотя был одним из лучших учеников и вроде бы никак не выказывал никакого недовольства. Бежал, добрался до России — и там исчез на её диких, никем не контролируемых просторах…(История Женьки описана в книге "Подкова на счастье".) Что им двигало?!
А лето 2001? Его Шеллинг вспоминал с оторопью. Ведь всё было готово и рассчитано. Вторжение мусульманских наёмников (о кретины!) в Дагестан. Новый президент РФ, преемник гнилого Бориса (которого большинство русских ненавидели патологически), громословный и патриотичный, а на деле находящийся на коротком поводке Запада и готовый после первых же неизбежных неудач разваленной армии в боях с отлично вооружёнными и обученными бандами "призвать на помощь для защиты от международного терроризма силы ООН". Ещё полдюжины мест, где готово было вспыхнуть открытое недовольство — Татарстан, Башкирия, Калмыкия… И — распад этой противоестественной, дурацкой страны. Вероятность удачи была равна 97 %.