Это в значительной степени правильно. Являясь «внегосударственным социумом», то есть системой, которая в принципе развивается вне официальных законов, «теневая экономика» действительно порождает преступность. Она порождает ее хотя бы в силу того, что само ее скрытое существование является внезаконным. Ни одно государство не хочет, чтобы внутри него действовали полностью независимые структуры и пытается их подавить, руководствуясь просто инстинктом самосохранения.
Вместе с тем, «камбиальная экономика» имеет ряд очевидных преимуществ перед экономикой официальной. Она гораздо более динамична, поскольку мгновенно реагирует на любые изменения социальных потребностей, она сверхэффективна, поскольку обходится не только без документов, но и без разорительных бюрократических процедур — накладные расходы в теневой экономике сведены к минимуму — и она гораздо ближе к собственно человеку, поскольку ориентирована именно на него, а не на удовлетворение «мертвых», часто противоестественных интересов государственного аппарата. Конечно, прибыль, образующаяся в теневой экономике, как правило, не досягаема для государства, что, по-видимому, и составляет главный источник его раздражения. Однако довольно существенная часть «теневой» прибыли тратится на производство и потребление, то есть остается в стране, и потому играет заметную роль в увеличение национального достояния. Рост доходов российских граждан за последние годы обусловлен в первую очередь ростом скрытого сектора экономики.
К тому же криминальность теневых отношений сильно преувеличена. Теневые структуры, возникнув именно как структуры, обеспечивающие строго технологические процессы, рождающие сверхприбыль, быстро социализируются, вписываясь в окружающие их «бытовые понятия», и от агрессии переходят к защите существующего порядка. Они вовсе не заинтересованы ни в открытых криминальных разборках, снижающих их доходы, ни в нестабильности общества, грозящей их «мирному» существованию. Напротив, именно организованный криминалитет является наиболее последовательным и упорным противником «стихийной преступности». Там, где есть мафия, там мало уличных инцидентов. Мафии нужен порядок, а не дебильное, разрушительное хулиганство. Если в современной России криминальные, в том числе и уличные, катаклизмы составляют пока значительную и тревожную часть повседневной жизни, то это лишь потому, что российский экономический криминалитет еще далеко не полностью осознал свои интересы. Как только в российской теневой экономике возникнут по-настоящему иерархические структуры, как только они поделят зоны влияния и установят между собой «нормальные» горизонтальные связи, как только будут прояснены «понятия», по которым внутри этой зоны можно работать, уровень «дебильной преступности», кстати, больше всего пугающей обычных законопослушных граждан, резко уменьшится и приблизится к «цивилизованным» показателям. Причем, «анархический беспредел» будет подавлен не средствами государства — милиции или других внутренних органов — а средствами, прежде всего, самого «организованного криминала», который гораздо лучше, чем государство, ориентируется в этих вопросах и которому анархическая преступность просто мешает.
Сказанное, разумеется, не означает какое-либо оправдание криминала. Не означает оно и попытку легализовать существующую экономическую преступность в России. Вопрос здесь стоит несколько шире. Стихийность, рождающая «камбиальную экономику», лежит, вероятно, в основе всех процессов развития. Стихийным является мутационный процесс, определяющий эволюцию жизни на нашей планете. В значительной мере стихийна история, складывающаяся как из сознательных действий людей, так и из «естественного», непредусмотренного развертывания событий. Стихийна, наконец, личность самого человека, образуемая, с одной стороны, свободой и возможностью выбора, а с другой стороны — природной или социальной необходимостью.
Вероятно, без «камбиальной», то есть собственно рыночной экономики человечеству не обойтись. Это та имманентная область экономических отношений, где зарождается все остальное. Попытки жестко ее структурировать или даже вовсе исключить из хозяйственной жизни приводят к стагнации, уродливому развитию и последующей катастрофе. Энергия природной стихийности, энергия первоначального хаоса пробьется сквозь любые государственные препоны.