За правительственным зданием на Бальхаузплатце стоит Миноритенкирхе. Это очень причудливое строение с призматическими покатыми боками и шестигранной башней, верхушка которой была отбита ядром во время турецкой осады. Здание почернело от времени, мемориальные доски и изображения на наружной стене при входе выглядят так, будто их только что выкопали из земли археологи.
В Миноритенкирхе висит большая копия «Тайной вечери» Леонардо да Винчи, сделанная мозаикой. Копия была выполнена по желанию Наполеона талантливым мастером Джакомо Рафаэли. Дубликат ценится теперь едва ли не выше почти полностью разрушенного подлинника.
Днем, когда нет службы, Миноритенкирхе обычно пуста. Полутемный храм производит впечатление заброшенности и упадка. Изредка войдет пожилая женщина в черном, омочит при входе, по католическому обычаю, руку в каменной чаше, присядет на низкую деревянную скамью перед алтарем, скорбно посидит несколько минут в молчаливой молитве и медленно побредет дальше, по своим невеселым будничным делам. Звук шагов по выщербленному деревянному полу гулко разнесется в полутемном храме и смолкнет. И снова только запах древней пыли, полумрак, тишина.
«Забыв о календаре и часах…»
К древним венским храмам во Внутреннем городе кое-где приросли столь же древние переулочки с крохотными потемневшими домиками и двориками. Эти замшелые островки средневековья часто носят красноречивые названия. Переулки, где когда-то жили ремесленники: Кожевенный, Зеркальный, Пекарный, Ювелирный. Базарные местечки: Сенной рынок, Капустный рынок, Мясной рынок, Крестьянский рынок, Суконные ряды, Соляной переулок.
Проходишь вечером через темный узенький Блютгассе[29], и на память приходит страшное убийство монахов, случившееся здесь несколько веков назад. На Шенлатернгассе[30] можно действительно увидеть у входа в харчевню видавший виды замысловатый, насквозь проржавленный фонарь.
В тихих мрачных даже летним днем переулках нет движения машин. Закованный в латы рыцарь верхом на коне еще мог бы пробраться через узкие каменные коридоры, но даже владелец гогомобиля[31] не решается заехать в этот непреодолимый лабиринт.
Автор известной книги «Австрия» Эрнст Марбё советует ходить по средневековым венским улочкам, «забыв о календаре и часах». Только тогда, уверяет он, вы можете почувствовать весь своеобразный колорит сохранившейся старины. «Вену часто называют отсталой, — пишет Эрнст Марбё, — однако дело в том, что город достаточно мудр, чтобы просто отбрасывать старое, испытанное. Это значит убивать собственную душу. Вена хочет всегда оставаться Веной — в этом сокровенная сила ее развития… Душа этого города в прошлом».
С таким утверждением едва ли можно согласиться. В двадцати шагах от священных для упомянутого автора средневековых останков постоянно висит в воздухе бензиновый чад от тысяч автомашин, пестрят рекламы самых невероятных фирм и компаний, спешат озабоченные люди, которым нет никакого дела до прошлого, потому что все их помыслы устремлены на то, чтобы быть сытыми и одетыми сегодня. В таком контрасте с соседними средневековыми переулками находится, например, знаменитая Кернтнерштрассе.
Кернтнерштрассе, ведущую от Оперы на Ринге до собора святого Стефана, иногда называют «венским Бродвеем». Это очень относительное сходство возникает вечером, когда Кернтнерштрассе пестро расцвечена рекламными огнями, залита ярким светом магазинов, ресторанов и кафе, протянувшихся непрерывной полосой вдоль первых этажей. Большие цельные стекла магазинов так прозрачны и чисты, что порой кажется будто бы красивая одежда, фарфор, ювелирные изделия, сувениры выставлены прямо на открытых витринах. Изобретательность и тонкий вкус венских оформителей витрин может доставить почти эстетическое наслаждение. Но часто и только… ведь очень немногие венцы могут позволить себе покупать на Кернтнерштрассе. Товары люкс предназначены для проезжих богатых иностранцев. Сами венцы покупают товары похуже качеством и подешевле на других улицах: чем дальше от центра, тем ниже сорт и цена. Многие вообще стараются покупать вещи только во время «аусферкауфа»[32]. А магазины Кернтнерштрассе, так же как рестораны и отели этой улицы, почти безраздельная вотчина иностранцев.
Кернтнерштрассе интересна не только своими витринами, ресторанами, барами и кафе. Не менее любопытно наблюдать здесь за фланирующей публикой. Большей частью это солидные буржуа: добротные костюмы, неторопливая походка, уверенные манеры.
Молодежь также охотно гуляет вечерами по Кернтнерштрассе, особенно студенты. Заходят на Кернтнерштрассе и рабочие парни со своими девушками.
Как перед окном в сказку, стоит молодая чета из подвала перед витриной с красивой мебелью. Тихо разговаривают:
— Нам бы такую кровать, Карл.
— Не подойдет. Если бы даже у нас были деньги. Она не поместится в нашей хибаре.
— Да, конечно. Это я просто так… Пойдем?
— Пошли. Закусим в ларьке и на боковую. Завтра рано вставать.
В толпе гуляющих обращают на себя внимание «хальбштарке»[33]. Подросток в кожаной куртке — своеобразной униформе «хальбштарке» — отнюдь не дитя улицы, рожденное в тяжелое время. Еще полчаса назад он помогал отцу в лавке и был любезен с покупателями. А теперь в компании таких же оболтусов парень вовсю разыгрывает из себя героя голливудского фильма: грубит прохожим, исподтишка форсит оружием, цинично третирует девушек, увлекшись, может пойти на грабеж и убийство. И все это не от нужды, не по причине преступных наклонностей, а от пустоты жизни, от подмены больших идеалов пошлой экранной модой, тупым индивидуализмом, скотским гангстерским «геройством».
Вечером в переулках по соседству с древними католическими святынями поджидают клиентов раскрашенные панельные красавицы. Они чувствуют себя, как на обычной службе, и нисколько не стесняются: ведь наряду с другими представителями общественно-полезных профессий они платят государству подоходный налог.
Совсем иначе ведут себя нищие. Явных нищих в Вене немного: сытые, к которым они «пристают», могут позвать полицию. На дверях некоторых солидных домов в Вене висят стандартные эмалированные дощечки с корректным предупреждением: «Нищенствовать и продавать вразнос — строго воспрещается!»
Обычно нищие ютятся по темным углам и просят милостыню с превеликой осторожностью. Часто в руках у просящего коробок спичек или газета — из-за боязни полицейского он маскируется под торговца. Нередко нищий прикидывается артистом.
Посреди тротуара стоит слепой старик и старательно насвистывает веселую мелодию из «Цыганского барона». Густая толпа прохожих равнодушно обтекает его с двух сторон. Лишь редким сердобольным невмоготу смотреть на посиневшие губы и слезящиеся глаза «артиста». Они бросают на ходу в его потертую шляпу несколько грошей. Старик кланяется, пытается, не прекращая свиста, изобразить на сморщенном лице улыбку благодарности, Получается жалкая гримаса.
Под углом к Кернтнерштрассе, неподалеку от собора святого Стефана, протянулась одна из старейших улиц Вены — Грабен. На Грабене много книжных магазинов, антикварных лавок, здесь же находится популярный кинотеатр «Оне паузе», где каждую неделю показывают новые хроникальные фильмы. Человек в темноте входит в кинозал и занимает любое свободное место. Он смотрит фильмы до тех пор, пока кадры на экране не начинают повторяться.
Еще под впечатлением бурных современных событий, отраженных в кинохронике, венец выходит из «Оне паузе» и натыкается на Пестзойле — памятник, поставленный после окончания эпидемии чумы 1679 года.
Такие же памятники в виде пирамиды из каменных черепов с крестом наверху можно видеть во многих городах Австрии. Они выполнены в духе известного тезиса католической церкви, согласно которому эпидемия чумы была прекращена благодаря молитвам и покаяниям.
32
Ausverkauf— распродажа уцененных товаров устаревшего фасона или имеющих какой-нибудь изъян. Такая распродажа обычно бывает по окончании летнего и зимнего сезонов.
33
Хальбштарке — буквально «полусильный». Ироническое прозвище молодых хулиганов, подражающих «сильным личностям» из американских «боевиков».