— Да, друзья мои, так бывает с детьми, когда их хорошенько выпорют. Как будто вновь рождаешься на свет!
Мария Воруп что-то прошептала, покосившись на пастора, а ее сосед, тоже шопотом, передал ее слова другим гостям. Сегодня надо попросить пастора рассказать какую-нибудь сагу — никто не умел так интересно рассказывать притчи и саги, как пастор, когда бывал в ударе/ Не нашлось, однако, никого, кто набрался бы смелости просить его об этом.
Но пастор угадал, о чем шепчутся гости. Он был великий сердцевед, он умел читать мысли ближнего своего!
— Для этого мне нужен мой берет, — сказал он, взглянув на жену.
Дочь уже отправилась за беретом, но жена сама засеменила за ней следом, точно взгляд Вро не оставлял ей другого выбора.
Пастор Вро полулежал в плетеном кресле, и по всему его могучему телу плясали солнечные пятна. Обе внучки сидели у него на коленях. Он был похож на какое-то сверкавшее чешуей нильское божество.
— Сказание об Эстер-Вестере, или центре мира! — возвестил он, подмигивая из-за очков. — О приходе Эстер-Вестер надо сказать, что это очень древний приход; некоторые даже думают, что он самый древний в мире и что отсюда именно пошло человечество. Многое говорит за это: приход так расположен, что жителям видна даль на одинаковое расстояние во все стороны, и они с полным основанием могут сказать, что их приход — это центр мира.
Надо, далее, знать, что Эстер-Вестер необычайно большая община; она так велика, что двадцать петухов могут одновременно выводить свое кукареку, не мешая друг другу. Некогда здесь были две общины: Эструп и Веструп. Но жители их вечно враждовали, причем Эструп доказывал, что Веструп должен ему подчиняться, и называл его «Вестер-Эструп», а Эструп, напротив, имел притязания на Веструп и называл его «Эстер-Веструп».
В стародавние времена эта распря была так сильна, что зимою, когда крестьянам нечего было делать, они надевали свои деревянные башмаки, выходили на границу между своими общинами и, вооружившись цепами, стеной шли друг на друга. Это было еще до изобретения молотилки, так что работать цепами было для них привычным занятием. Иногда дело принимало такой скверный оборот, что к концу драки никто уже не мог как следует держаться на ногах, и избитые люди помогали друг другу добираться до дому.
А теперь надо заметить, что милосердный господь бог, интересовавшийся этим куском земли больше, чем любой территорией на земном шаре, — ведь это был центр мира! — призадумался над всем этим. Он спустился на землю и выступил в роли посредника. Ему удалось сплотить воедино две общины, и назвал он образовавшийся приход Эстер-Вестером, то есть Востоко-Западом. На первом месте он поставил Эстер, то есть восток, потому что солнце-то восходит на востоке. И когда обитатели Веструпа стали жаловаться господу богу, что они оттеснены на задний план, он пообещал им: «Если удастся вам заставить солнце всходить на западе, приход будет переименован в Вестер-Эстер, то есть Западо-Восток. После этого мудрого решения страсти мало-помалу улеглись. Но еще и теперь, как пережиток древних времен, время от времени на веструпской стороне рождается какой-нибудь смутьян, который упорно называет свой приход Вестер-Эстер.
Если в горизонтальном направлении все затихло и наступило успокоение, то очень скоро стали вспыхивать противоречия, так сказать, по вертикалям. Оказалось, что рубежи существуют также вверху и внизу, и на этих рубежах возможны вооруженные столкновения. Много лет подряд борьба шла вокруг перпендикуляра: земля — небо, да еще ад впридачу; вокруг бренного и вечного.
К тому времени, когда богу угодно было дать Эстер-Вестеру третьего епископа и псалмопевца, духовная жизнь здесь совсем было замерла. С кафедры призывали сажать картофель, и в результате уменьшились урожаи как на ниве господней, так и на крестьянской. Во время богослужений жители Эстер-Вестера со своим помещиком во главе спали или играли в карты. Но великий поэт и провидец [5] назвал и животных и людей новыми именами; он отнял свет разума у ученых и перенес его в низкую крестьянскую горницу. Крестьянин отряхнул прах с ног своих и начал подпирать плечами небо, дабы высокий и прекрасный свод его простирался над Эстер-Вестером. И крестьянин хорошо выполнил свою задачу. Таким прекрасным казалось небо, что многие всегда обращали взор свой вверх и забывали смотреть себе под ноги. И нет ничего удивительного в том, что они часто спотыкались и что земля чувствовала себя заброшенной и обойденной.