— Перестань. Что за бред? — успокаивала она себя. Кейт попыталась сконцентрироваться на дыхании, как ее учили. Однако уснуть ей так и не удалось.
Дон разбудил всех ровно в 5 часов утра. Всех, кроме Кейт. Она услышала, что он кричит, и быстро вышла из палатки. Темно. Чертовски темно. Звезды скрылись за серыми тучами. Мелькал только фонарик Дона.
Неожиданно над головой Кейт раздался тот же птичий вой, что и пару часов назад: «Смеееерть…». Кейт замерла в нерешительности. Мурашки пробежали по озябшей коже. Она решила, что это всего лишь остатки кошмара пытаются прорваться в реальность. Но звук приближался… он становился все громче и громче, пока…
Что-то с невероятным грохотом упало на палатку Кейт, ударив ее по затылку. Она завалилась вперед, перевернулась, пока падала, и плюхнулась задом прямо на камень. Копчик пронзила острая боль.
— Ах, тварь! — взвыла она. Боль пронзила до самого горла, застряв там.
Замелькали фонарики.
— Кейт, Кейт, что с тобой? Ты упала? — забеспокоился Ричард. Он первым подбежал к ней и помог подняться.
Она потерла место удара, стало немного легче.
— Меня что-то задело… упало… с неба… — Кейт не могла отдышаться. Паника снова подкрадывалась к ней.
Дон внимательно осмотрел палатку.
— Да. Бывает, — спокойно сказал он, будто не произошло ничего не обычного.
Джул отпрыгнул в сторону с отвращением.
Кейт почувствовала, что что-то мягкое запуталось у нее в волосах и щекочет шею. Она достала из волос большое птичье перо.
— Видимо, тебя задело крылом, — также спокойно заметил Дон.
Кейт направила луч света на палатку и пригляделась. Огромный ястреб пробил крышу палатки и валялся теперь сверху с открытыми пустыми глазами, язык торчал из клюва и свисал вниз.
— Фу! Он мертвый? — спросил Ричард.
Дон перевел свет на брюхо птицы и добавил:
— Определенно.
Джул сблевал прямо себе под ноги.
Кейт снова ощутила мурашки на затылке. Туловище птицы было разодрано надвое. Внутренности вывалились наружу, и кровь насквозь пропитала ткань палатки.
— Повезло, что ты успела выйти, — заметил Ричард.
— Но что это за дерьмо?! Что с ней случилось?
— Сложно сказать. Вероятно, птицы вспороли ей брюхо, — с любопытством отметил Дон, изучая труп ястреба. — Нужно прибраться. Не хочу, чтобы останки привлекли к нашему лагерю других падальщиков. Труп заберем с собой и выкинем его по пути.
Джул снова сблевал.
— Черт… зачем я так обкурился?
— Вперед, я к этому говну не притронусь, — не согласился Ричард.
— Я все сделаю… — вмешалась Кейт. — Он прав. Запах может привлечь хищников.
Ричард все же помог ей. Они упаковали мертвую птицу и ее внутренности в мешок. Водой смыли кровь. Палатку побрызгали спиртом. Вышло так себе. Запах никуда не ушел. К тому времени уже рассвело. Температура стремительно росла, и вскоре все покрылись липким слоем пота. После увиденного есть никому не хотелось.
Джул взобрался на скалу и закричал:
— Обалдеть, ребята! Вы только гляньте на эту красоту! Черт! Ад прекрасен! Живо все сюда!
Ученые поднялись выше. Перед ними открылся действительно потрясающий вид. Широкая долина невероятной красоты. Лучи солнца освещали мерцающие, как бриллианты, солевые озера и отражались от их глянцевой поверхности. Чуть дальше, куда они направлялись, сияли красные, зеленые, оранжевые, бирюзовые и желтые цвета кислотных озер и горных пород. И конечно, в самой дали красовался знаменитый вулкан, с которого и начались все проблемы. Пар от него вздымался в небо.
— С ума сойти, будто поверхность Венеры, — восторгался Ричард.
Кейт не могла поверить своим глазам. Такая красота. Тем не менее это место излучало… смерть. Здесь не может быть жизни.
— Юююю-хуууу! — заорал Джул, вздымая руки вверх. — Я — король Ада!
— Пора в путь, — скомандовал Дон и стал спускаться.
— Ну что ты обламываешь весь кайф, Динь-Дон! — возмутился Джул.
Они двигались не спеша. Неровная поверхность дороги, острые камни и трещины земной коры не позволяли идти слишком быстро. Палящее солнце раскаляло воздух. На часах Ричарда отображалось 49 градусов. Никто уже не пытался вытереть пот, только если тот стекал в глаза. Волосы Джула выбивались из хвоста на затылке и мокрыми прядями сползали на лицо, словно черви. Наверно, так себя чувствовали приговоренные к казни, жарясь в быке Фаларида, подумал он.
Спустя несколько часов пути они добрались до цели. Дорога стала еще опасней.