Она утверждала, что магических сил у нее почти не осталось. Когда-то Эгвин воскресила своего сына Медива, а это требовало огромной магической концентрации. Той магии, что у нее оставалась, едва хватало, чтобы поддерживать внешнюю оболочку, делавшую ее молодой женщиной, а не столетней старухой. Джайна была уверена, что Гвинэн лукавит.
— Кофе? — перед советницей стоял металлический чайник с длинным носиком. Гвинэн наполнила маленькую, на один глоток чашечку и спросила: — Сколько уже не спишь?
— Не знаю, я потеряла счет времени. Может, неделю, а может и больше. Все слилось в один долгий день.
— Люди не могут прожить столько времени без сна. Если только не вмешалась магия, но постороннего вмешательства я не ощущаю. Вспоминай все, что показалось тебе странным, необычным или просто привлекло твое внимание. Новые знакомства, неожиданные подарки, внезапные письма…
Леди Праудмур растерялась.
— За какой срок?
Гвинэн пожала плечами. Выпила еще кофе, дунула в длинный носик кофейника и в совершенно чистую чашечку налила холодного мятного чая. Джайна давно привыкла к чудесным превращениям советницей одних напитков в другие. Магия в быту была слабостью Гвинэн. Сил на такую магию затрачивалось не много, и Гвинэн могла себе позволить любые гастрономические капризы.
— А если плюнуть, даже с лимоном будет, — ответила довольная своим маленьким трюком Гвинэн и продолжила опрос: — На великом столпотворении, например, ничего необычного не случалось?
Столпотворением она называла праздник Возрождения Нордрассила. В первый день Изумрудного месяца мировое дерево Нордассил на горе Хиджал расцветало сотнями жемчужных цветов, которые жили всего несколько дней. После изгнания демона Архимонда Нордассил был практически сожжен, но год за годом его обугленные ветви оживали, покрываясь изумрудной листвой и белыми цветами. С цветением Нордрассила в Калимдор приходила весна. Все желающие, разных рас и фракций Азерота, собирались на горе Хиджал в ожидании первых цветов Нордрассила. Ночные эльфы рассказывали древние поверья о том, что если Нордассил не зацветет, то большая трагедия произойдет в Азероте. Несколько дней назад Джайна вернулась с праздника, на котором представляла Альянс. От Орды присутствовал Вождь орков Тралл.
В течение года на горе Хиджал проходило несколько мероприятий, требовавших одновременного присутствия обеих фракций. Не удивительно, что из года в год от Альянса и Орды там присутствовали именно Джайна и Тралл, как ярчайший пример дружбы между такими разными народами.
— Ну, я несколько задержалась в пути...
— В твоих опозданиях нет ничего необычного, — прервала ее Гвинэн. — Если б ты вдруг приехала вовремя, это был бы верный признак магического вмешательства в твою сущность, а так… По дороге к Хиджалу не встречали никаких худощавых старух в лохмотьях и с яблоками? И даже ни одного говорящего волка за весь путь?
Гвинэн потянулась рукой вперед, и на пустой столешнице появилась глиняная тарелка с печеньями.
— Что деревяшка? Заколосилась в срок?
— Первых цветов ждали дольше обычного, — Джайна привыкла пропускать все ее колкости мимо ушей. — Друиды начали нервничать, но потом цветки распускались один за другим.
— Вот и верь после этого легендам…
— Вы о чем?
— Ты рассказывай, что видела, что слышала.
— Не о чем рассказывать. Все прошло, как обычно. И потом моя бессонница вряд ли как-то связана с Хиджалом, она появилась задолго до праздника.
— Ты же говорила, что не ощущаешь времени.
— Не ощущаю! Но в состоянии запомнить, что даже после долгого и нудного пути до Хиджала, я ни разу не сомкнула глаз. Хоть и надеялась, что конное путешествие вымотает меня.
— Ты нервничаешь. Давно?
— Нет. Мне обидно, что всего несколько раз за год удается поговорить со своим самым близким и единственным другом во всем Азероте…
— Пора понимать, — снова прервала ее Гвинэн, — что друзей надо выбирать из дружественной тебе расы. Тогда, может, будете чаще встречаться.
Джайна хлопнула по столу и встала.
— Неужели нет в вас ни капли…
— Устанешь перечислять, чего нет. Успокойся и садись обратно. Если тебе иногда лишний раз хочется дружеской беседы, попроси меня. Телепортируем твоего Тралла в гости, посидите, косточки Сильване перемоете.
— Не в этом дело… Телепортировать я и сама могу.
Джайна не знала, как рассказать о своей первой за многолетнюю дружбу ссоре с Траллом. Она сорвалась на друге из-за своей выматывающей, сводящей с ума бессонницы. А ведь именно они, сотрудничая, спасли Азерот от Архимонда, это был их праздник, а не всех тех зевак, которые приезжали лишь поглазеть на гигантские кости демона, опутанные корнями Нордрассила. Джайне было до сих пор стыдно. Ведь после ссоры она избегала встреч с Траллом и спешно вернулась в Терамор.