Но сейчас ему надо было пойти поглядеть на Бронзовую Ронду, как он назвал ее про себя, посмеиваясь над величавостью сошедшихся в этом сочетании созвучий.
Он прикрыл окно непроницаемой для взгляда с улицы кружевной шторой, и тихо вошел на кухню.
Бронзовая Ронда увлеченно перерывала всю кухню, как девочка, которая знает, что где-то здесь спрятана карамель, но где именно — непонятно. Она сначала испугалась, потом смутилась, потом, тряхнув головой, засмеялась. Он взял ее за плечи и подержал секунд сорок. Пшеничный локон, спадающий на шею, был светлее остальных, — она поправляла его пальцами, испачканными в муке. Он осторожно подул на этот упрямый локон.
Но улыбаться было все-таки больно. Паркер шутливо погрозил Бронзовой Ронде пальцем.
— Ай-я-яй!.. Тут я сам разберусь...
— Никак не могу найти для коктейлей соломинки, — лукаво посетовала она.
— Лучше ступай последи за улицей. Не отодвигай штору на окне в гостиной — смотри сквозь нее, чтобы тебя не было видно снаружи. Скажешь мне, когда увидишь Янгера, а сама быстро выйдешь вот здесь, через заднее крыльцо. Поезжай в отель, сиди в номере, никуда не суй свой хорошенький нос. Я позвоню тебе ночью.
— А ты что будешь делать? Все тут обыскивать?
— Я продолжу поиск соломинок для коктейлей.
— И ты, что ли, правда отдашь мне деньги, если найдешь? — Ну конечно...
— О, я бы тогда стала богатая дама! — Она повернулась на одном каблучке и чуть ли не вприпрыжку побежала в гостиную.
Глава 5
Совсем стемнело. Янгер был мрачнее тучи, когда Паркер открыл ему парадную дверь.
— Этот Риган мне — вот как в горле кость! — с отчаянием сказал он, поднимая к потолку покрасневшие от табачного дыма глаза. — Господи, я рапорт на него напишу!
— Какого он мнения о нас? — спросил Паркер, запирая входную дверь.
— Плевать на его мнение! Хозяин в городе — я...
— Правильно, — одобрил Паркер. — Пойдем в гостиную. Янгер спросил на ходу:
— Что за переговоры ты ведешь с этой Сэмуэльс?
— С кем, с кем?
— Ну, с любовницей убитого, Рондой Сэмуэльс, она ведь отреклась на допросе от всего, что говорила прежде. Чем ты ее обольстил?
— Да ничем особенным, — слукавил Паркер. Он еще слышал в гостиной запах ее страшно дорогих французских духов.
Усевшись, как и в прошлый раз на облюбованной кушетке, Янгер опять сделал сенсационное сообщение:
— Я вот немного подумал...
— Ну-ну!
— ...и пришел к выводу, что один и тот же хмырь копал в подвале, а потом убил твоего Типуса, тьфу, то есть Тифтуса...
Предположить это мог даже книжный шкаф, умей он разговаривать. Паркер подошел к окну и незаметно отогнул уголок тяжелой портьеры, — он занавесил ею ту, непроницаемую кружевную штору, когда включил в доме свет. Молодой человек больше не маячил на соседнем крыльце. Паркер поправил портьеру и закурил сигарету. Бронзовая Ронда была сейчас на пути в отель.
Янгер все воздвигал свои восхитительные словесные цельнометаллические конструкции:
— ...и этот убийца не нашел ничего. Если бы копал в подвале и нашел, навряд ли он бы помчался в отель убивать твоего, э-э, тьфу, напарника ни за понюх табака...
Паркер пустил ровное, голубовато-серое колечко дыма, — оно все расходилось концентрическими оборками, редело и расточилось совсем в старомодном тепле и уюте освещенного светом жилья.
— А что будет, если Риган отыщет убийцу?
— Думаешь, этот козел в очках сумеет? Знаешь, Виллис, Риган может наезжать сюда на гастроли сколько захочет, но главный хозяин в городе все-таки я. Пусть он даже арестует кого-нибудь, потешит душеньку. Но дело все равно висит на моей шее. И убийцу я найду сам, и посажу в здешнюю тюрьму, так что все концы в воду...
— А Глифф? А доктор Рейборн? Их не подозреваешь?
— При чем тут они? Им-то как раз ничего не известно.
— Но они в курсе дела... Когда я появился у Глиффа — он позвонил тебе; Рейборну ты сам велел меня задержать. Так?
— Ну так... Но они ничего не знают о деньгах старика, это я тебе говорю...
Зная идиотскую самонадеянность Янгера, Паркер счел нужным подстраховаться:
— Все же прощупай их. Где, например, были тот и другой, когда меня свалили с ног в подвале и когда убили Тифтуса...
— Да ладно тебе. Я могу их проверить, пожалуйста, но в этом нет смысла.
— Все. Покончили со второстепенным. Давай о деле. — Паркер сел в кресло у круглого стола в центре гостиной. Он ждал информацию. — Как думаешь, где стариков тайник? Здесь, в доме?
Он прекрасно знал, что в доме ничего нет, потому что в ожидании Янгера завершил обследование, начатое нынешним утром.
Он побывал в подвале, не найдя там ничего, кроме вырытой в земле ямы; поднимался он и на засыпанный чередующимися слоями опилок и шлака чердак. Там было пыльно, сумрачно и абсолютно пусто. Паркер спустился оттуда, стряхивая с себя приставшую пыль и обирая налипшую паутину.
С Янгером он продолжал играть роль ничего не знающего дурачка. Капитан был настроен энергичней и решительней обычного.
— Нет, и еще раз нет! В доме нет ни цента. Была тысяча долларов в желтой банке с мукой, но это все, что я нашел. Паркер и бровью не повел.
— А как ты узнал?
— Виллис, может я, конечно, произвожу впечатление идиота, но я им не являюсь... Распространенная ошибка людей, плохо знающих меня: думать обо мне хуже, чем я есть на самом деле. Джо Шир вот как раз так и думал...
— Ну хорошо... Думаешь, сто тысяч долларов где-то за пределами дома?
— Что-что? Мальчик, что за детские представления о крупных суммах? Не смеши меня, пожалуйста. Ничего-то ты, оказывается, не знаешь...
— Да? — растерянно спросил Паркер, забыв стряхнуть вовремя со своей сигареты рыхлый белесый столбик пепла. — А сколько?
— Сколько? — Янгер поднялся с кушетки и, подойдя к столу, поставил локти на вязаную скатерть напротив Паркера, чтобы иметь удовольствие увидеть его потрясенное лицо в момент своего торжества. — Сколько, ты спрашиваешь? По моим сведениям, — полмиллиона. Не исключено, что больше...
Паркер оторопело смотрел на сдобное, подсвеченное сверху люстрой лицо капитана. Полмиллиона! Да еще наличными! Нет, Янгер положительно сошел с ума. Полмиллиона долларов сразу — такой пай Джо Шир и в руках не держал. Но если бы держал... Что он, осел, как этот капитан, чтобы хранить наличные в чулке? Это старый-то грабитель банков, взломщик сейфов! Он лучше других знал способы безопасного и прибыльного хранения денег.
Нет, ну это, конечно, сказка... Шалость разгоряченного воображения... Фата-моргана. Кочующий мираж пустыни... Тифтус, Янгер и кто-то еще преследовали радужный мыльный шар. Тифтус, мир его душе, был все-таки недалек, Янгер паталогически алчен, а третий, судя по всему, дилетант. И самое обидное, что все события, как снежный ком, выросли из пустяка, из горсти сжатого в горячей ладони снега, к ней прилип еще снег, и еще, и вот покатился шар...
Паркер неверяще покачал головой. Однако кто-то сжимал снег в горячей горсти, кто-то катил снежный ком, кто-то подсчитывал эту сверхъестественную по меркам простого обывателя сумму. Паркер должен был знать!
— Я умираю от любопытства, Янгер. Бога ради, подробности! Откуда такая цифра?
— Так сделалось, — смиренно ответил Янгер с интонацией верующего, которого просят привести доказательства существования божества, а он лишь твердит: “Так сделалось...” — Так сосчиталось; вот и все тут. Но я перепроверял — меньше не получается.
— И ты мне покажешь расчеты?
Янгеру не следовало в этот момент смотреть на Паркера, да он и не смотрел. Он; не задумываясь, сказал:
— Покажу, — и достал из внутреннего кармана своего коричневого пиджака узенький тонкий конверт. — Вот все цифровые выкладки, с общим итогом. Верно, как в аптеке!
В конверте было два листа бумаги. Один из них Янгер развернул на вязаной скатерти, другой аккуратно спрятал назад в конверт. Обращался он с бумагами крайне бережно.