— Бедняга.
— Он будет в порядке. Конечно, у него нет документов, но в приемной нашли записи о его предыдущей госпитализации. Я объяснила, что он нуждается в охране, и врач согласился записать его под моей фамилией.
— Они не возражали?
— Вовсе нет. Там работает мой муж, он невролог. У него легендарная репутация, но, главное, у него темперамент бешеной собаки. Они знают, что если будут возражать, им придется иметь дело с ним. Кроме этого, за последние десять лет мой отец пожертвовал достаточно денег, чтобы пристроить целое крыло. Они целовали мое кольцо.
— Ох.
Я выразила свое удивление, но род занятий ее мужа и финансовый статус ее отца были двумя фактами из многих, которые мне были неизвестны о ней.
— А как же девочки? Разве вы не должны уже быть дома?
— Это еще одна причина, по которой я звоню. Они ужинают у своей подружки. Я говорила с ее мамой и она не возражает, но я заверила ее, что заберу их через час. Я не хотела уезжать, не рассказав вам, как дела.
— Вы невероятная. Не знаю, как вас благодарить.
— Не беспокойтесь об этом. Я не получала такого удовольствия с начальной школы!
Я засмеялась.
— Это было здорово, правда?
— Конечно. Я объяснила старшей медсестре, что к Гасу нельзя пускать посетителей, кроме вас, меня и Генри. Я рассказала ей о Солане…
— Называя имена?
— Еще бы. Почему мы должны ее защищать, когда она такой кусок дерьма? Было ясно, что с ним очень плохо обращались, так что медсестра сразу позвонила в полицию и на горячую линию по издевательствам над стариками. Я так поняла, что они кого-то пришлют. А как вы? Что там у вас происходит?
— Ничего особенного. Сидим здесь, ждем, когда бомба взорвется. Солана уже должна знать, что его забрали. Не могу понять, почему она такая тихая.
— Это действует на нервы.
— Конечно. Пока что, я позвонила своему другу в отделение полиции. С постановлением о ее аресте, пара офицеров должны скоро приехать, чтобы арестовать ее толстую задницу. Мы приедем после этого.
— Не надо спешить. Гас спит, но будет хорошо, если он увидит знакомое лицо, когда проснется.
— Я там буду, как только смогу.
— Не упустите случай увидеть, как Солане оденут наручники и бросят ее в полицейскую машину.
— Жду не дождусь.
Положив трубку, я рассказала Генри о состоянии Гаса, кое-что он уже понял, слушая мои ответы.
— Пегги всех предупредила о возможности проявления Соланы. Она никуда не пройдет, что уже хорошие новости. Интересно, что она замышляет? Думаешь, копы уже приехали?
— Еще прошло недостаточно времени, но погоди секунду.
Он быстро сполоснул руки, схватил кухонное полотенце и направился в гостиную. Я пошла за ним. Генри отодвинул штору и выглянул на улицу.
— Что-нибудь?
— Ее машина до сих пор на месте, и я не вижу никаких признаков жизни, так что, может быть, она еще не знает.
Конечно, это было возможно, но ни один из нас не был убежден.
34
Было около шести. Генри положил свой мясной рулет в форму, накрыл и поставил в холодильник. Он планировал запечь его на ужин на следующий день и пригласил меня. Я приняла приглашение, предполагая, что мы оба будем живы. Пока что, его хозяйственные дела вносили нотку нормальности. Решив, что наступил счастливый час, Генри достал старинный стакан и налил себе ритуальный Блэк Джек со льдом. Он спросил, хочу ли я вина, чего я, по правде, хотела, но решила отказаться. Я подумала, что лучше сохранять ясную голову, на случай, если явится Солана. У меня было два возможных варианта развития событий. С одной стороны, если она собиралась выйти из себя, она бы уже это сделала.
С другой стороны, она могла отправиться покупать оружие и патроны, чтобы выразить свой гнев в полной мере. Что бы ни было, мы не поступаем мудро, выставляя себя напоказ в ярко освещенной кухне.
Мы перешли в гостиную, где задернули шторы и включили телевизор. Вечерние новости все были плохими, но ободряющими по сравнению. Мы начали расслабляться, когда кто-то постучал в переднюю дверь. Я подскочила, а рука Генри дрогнула, пролив половину напитка.
— Оставайся здесь, — сказал он.
Он поставил стакан на кофейный столик и пошел к двери. Включил свет на крыльце и заглянул в глазок. Это не могла быть Солана, потому что Генри снял цепочку, приготовившись впустить кого-то. Я узнала голос Чини до того, как его увидела. Он вошел в комнату в сопровождении полицейского в форме, чье имя, судя по бирке на груди, было Джей Андерсон. Ему было лет тридцать, голубоглазый и краснощекий, с чертами, которые говорили о его ирландском происхождении.