— Понятно… проехали, — с тоской в голосе произнес парень.
— Паш, ну погоди! Если ты ей понравишься, то дружи, почему нет⁈ Но как ты себе это представляешь? Обмен этот. Ты пришёл со своей, я со своей, а тут раз, и поменяемся! Ну, положим, Алла-то со мной пойдет, а Соня не такая, тебе её только до общаги доставить можно будет. Кстати, тут рядом она, на Марковского.
— Да какая разница, что подумают⁈ Кто против будет? Бейбут? Так ему круглолицые нравятся, вон он какую-то бурятку уже танцует, — в сердцах сказал Пашка, показывая на танцпол.
— Да уже не танцует! — присмотревшись, я вижу, что мой друг разговаривает на повышенных тонах с парнишкой-бурятом, ну или якутом, мне их не различить.
Но наша помощь и не потребовалась, эта бурятка-якутка, что-то грозно сказав своему заступнику, взяла Бейбута за руку и повела к себе за стол!
Глава 7
Наблюдаю за обстановкой. Опасность моему другу вроде не угрожает, да и за соседним столиком его приняли радушно. Бейбут в гражданке, она у него давно куплена для самоволок, и трезвый он вдобавок. Впрочем, за нашим солдатиком ещё и Ленка присматривает, а у той не забалуешь. Бейбутика она обидеть не даст, да и общая атмосфера в зале вполне дружелюбная. Вот и девочки из кабаре подтянулись, выступать будут! Четыре красотки в пышных юбках, которые, уверен, будут сейчас задраны выше головы. Думаю, они уже приняли для храбрости и сейчас будут отрабатывать гонорар. Мы скинулись с человека по четвертаку за место, и по десятке за программу. Угадал я, развеселая музыка в виде старой «Тодо пасара, Мария», послужила основой для их выступления. Чулки, туфли, трусики красные — по нынешним временам смело! Народ ещё и подпевать принялся, неприличным образом коверкая смысл песни. У нас, правда, только Алла, уже изрядно принявшая на грудь, этим занимается.
— Похабщина! — резюмирует через некоторое время Ленка.
— «Такова жизнь, Мария», — перевел я на всякий случай припев песни.
— Да, такова жизнь, Мария, а что делать? — тут же пьяно подтвердила Алла, имея в виду точно не песню.
— Я не про песню, а про вульгарных девиц, — споткнулась в словах Ленка, ибо что-то собиралась сказать соседке по столу, но, как ни странно, задавила в себе это желание.
— Девчонки стараются, что не так? — заступился за квартет я.
— И мне тоже не понравилось, — высказала свое мнение Софья.
— Хорошо, а что заказать вам? Из музыкального? — решаю не спорить с женской частью нашей компании, ведь и Аркашкина деваха тоже не в восторге от выступления кабаре-группы.
Аня, так зовут девушку, из семьи кооператоров, которые держат два убойных цеха и магазин и ездят по деревням, скупают мясо. Не сильно уж и благородное занятие, но Аня держит себя как минимум за примадонну. Она, кстати, уже высказалась по поводу Пугачевой — мол, время той проходит. Я только усмехнулся на это. Пока ходил заказывал «Зеленоглазое такси», которое сменит сейчас 'Новогодние игрушки, внезапно приметил знакомого.
— Привет чемпионам! А я смотрю — ты, не ты? — окликнул меня Вадим Григорьевич Ашанин, зам генпрокурора РСФСР.
— Я это! И вам здрасьте, — немного растерялся я.
Этот важный чин сидит в компании двух мужиков своего возраста, и из спиртного, кроме шампанского, на столе у них ничего нет, что выглядит весьма подозрительно, ведь остальное всё присутствует. Селёдочка, например.
— Присаживайся, поболтаем, — радушно предлагает дядя. — Накладывай себе, не стесняйся. Вот икорка, вот рыбка.
— «Как же вы будете селедку без водки есть? Абсолютно не понимаю!» — ответил я цитатой из известного фильма «Дни Турбиных».
Народ за столом рассмеялся.
— Да закончилась, собственно, сейчас ещё принесут, — ответил веселый дядя с глубоким шрамом над бровью.
Знакомлюсь с обоими. Меня, что характерно, представили как работника крайкома, а не как олимпийского чемпиона по боксу.
— Решили без семьи встретить Новый год? — интересуюсь я у Ашанина.
— Дочь Лариска, выгнала. Друзей своих позвала в дом, сказала, не мешать им до утра! Вот нашлось мне местечко в ресторане, — пожаловался прокурор. — Да я сам виноват — вчера прилетел из Москвы, не предупредил никого.
— Как дела у дочки? — из вежливости поинтересовался я. — С друзьями, значит, отмечает?
— Как обычно. Не друзья, а оболтусы местные. А мне Лариска на тебя жаловалась, мол, упустил ты свой шанс, — смеется мужик.
— На-а-а маленьком плоту-у-у-у, — завыл певец местной группы совсем не голосом Лозы.
Действительно, официант вскоре принес водку и компания трёх мужиков из подозрительной тут же стала нормальной. Иду покурить уже с Вадим Григорьевичем, несколько терзаемый совестью — совсем я забросил свою Софью.