Исподлобья смотрю на собственного мужа. Ненавижу его сейчас. Ненавижу всем сердцем, которое больше не выражает никаких чувств, кроме этих. И этим я живу второй год нашей совместной семейной жизни.
А тогда, все начиналось как в сказке. Оказалось, он работал у отца первым заместителем и стремительно шёл вперёд по служебной лестнице. Тем утром приехал подписать важные документы. Захотел воды и решил сам пройти на кухню. Вот это совпадение, подумаете вы. Это судьба, думала я. Ведь с того судьбоносного дня моя никчёмная, тихая, скромная жизнь наполнилась смыслом. Появились бабочки в животе и трепет в сердце. Все что, нам женщинам нужно на самом деле — это любовь. И она вскружила мне голову. Я окунулась в этот водоворот чувств с головой, не замечая ничего вокруг.
Матвей называл меня — моя малышка. Тогда я ещё не знала, что после свадьбы собственный муж, которого я боготворила сделает мою жизнь серой, забрав у меня тот самый смысл жизни. Внутри бунт — снаружи серость и неуверенность. Я даже слово «нет» не могу толком произнести.
Я согласилась на свадьбу после трех месяцев его ухаживаний. Думаю, не одна девушка бы не устояла от такого. Цветы, свидания, телефонные разговоры до утра, поцелуи под ночным, звёздным небом. Это все было незабываемо, не передаваемо и новые эмоции для меня. Это все было впервые у меня, и я очень быстро сдалась.
А после смерти отца Матвей вообще перестал обращать на меня внимание. Будто меня не существует в его жизни. Вместе мы появлялись только на важных мероприятиях, изображая счастливую семью, не видящую смысла жизни друг без друга. А придя домой, моя карета превращалась в тыкву, и я оставалась совсем одна в большой и холодной постели. Мой муж предпочитал раздельные спальни. Я этому была искренни рада.
— Приехали, — выдернул меня из воспоминаний Матвей. — Ты не знаешь хозяина дома. Я вас познакомлю, — сказал, ставя перед фактом.
Какой же красивый дом, прям дворец. Корпус строения выложен фасадной плиткой цвета кофе с молоком, имитирующей натуральный камень. Площадка перед зданием выложена тротуарной плиткой различного размера, повторяющей основной цвет стен архитектурного сооружения. Строение невольно поражает своими масштабами, необычностью архитектурных элементов и роскошью. А какие цветы высажены перед домом! А запах, исходящий от этого цветочного ковра, как в раю! Я попала в сказку. Боюсь представить, что внутри.
Но ни одной припаркованной машины не виднелось на территории особняка. Никаких людей. Странно, никого больше не будет на званном ужине? Я уже и не помню, когда в последний раз мы вот так вот ходили просто в гости. Чтоб не светские ужины с толпой фотографов, пафоса и лжи, а просто ужин. Обычно Ларин не берет меня с собой на такие мероприятия.
— Господин Громов сейчас спустится. Располагайтесь, пожалуйста в зале. Все уже готово, — появляется дворецкий и, забирая мою накидку, произносит, показывая на открытую дверь. Мужчина лет сорока возник перед нами так неожиданно. Словно фокусник появился на пустом месте, тумана перед его фигурой не хватает. Ни один мускул на его лице не выдавал никаких эмоций, словно статуя.
Особняк внутри казался ещё величественнее, чем снаружи. Гостиная представляла собой просто огромную комнату, с светлых тонах. Мраморный пол, сверкающий под светом огромных стеклянных люстр. Самым ярким декором был камин, в котором трещал огонь. Большой, выложенный красным кирпичом. Окна в пол давали помещению особую атмосферу.
— Кто этот Громов? — спрашиваю я машинально мужа, беря его под локоть, как того требует этикет. На людях я всегда веду себя как любящая жена. Ни к чему эти статьи и сплетни про наш брак, для всех мы идеальная семейная пара, не представляющая жизни друг без друга.
— Ты ничего про меня не рассказывал?
Вздрагиваю я от внезапно громкого и властного голоса, с эхом пронёсшейся по залу. Мы оба поворачиваемся.
Перед нами по лестнице спускался мужчина выше моего мужа на голову с внешностью аполлона. Небольшая щетина украшала лицо. Глаза тёмные, горящие, и от этого взгляда захотелось скрыться, убежать. От него исходила такая мощная энергетика, что мне стало неуютно здесь, как будто зал стал меньше раза в три, стены начали давить, и для нас троих места здесь оказалось мало.
Одет он был в обычные джинсы и свободную белую футболку, подчёркивающую его мускулистое горячее тело. В то время как мы вырядись, будто на ковровую дорожку. Строгий смокинг, галстук, белая рубашка, идеально начищенные туфли, и я в красное коктейльное, приталенное платье, туфли на каблуке и с причёской с салона. Я не знала, что вечер настолько неофициальный. Можно было и предупредить. Кареглазый брюнет смотрел на меня так долго и пристально, разглядывая с ног до головы, словно я была единственным объектом, интересующий его в данный момент. В этот момент хотелось своё платье натянуть до пяток.
— Проходите. Прошу вас.
Пожав моему мужу руку и бросив на него небрежный взгляд, мужчина прошёл в зал и направился к барной стойке. Матвей молчал. В воздухе витала недосказанность, опасность. Меня угнетало это молчание. Они даже поздоровались молча, будто не рады друг друга видеть. Так зачем мы здесь?
— Простите, но сегодня только виски. Вина здесь нет, а для шампанского не такой торжественный день, — выговаривает он каждое слово, глядя только на меня.
Боже, этот взгляд. Наверное, я погорячилась, сравнив его с аполлоном. Взгляд у него такой черный и порочный, притягивающий к себе как магнит, как у дьявола. Беги Алиса, беги! Здесь точно ничего хорошего тебя не ждёт.
Матвей молча берет бокал, делает глоток. Он, что язык проглотил.
— Меня зовут Демид Громов. И вчера ночью ваш любимый муж, скажем так, проиграл вашу любимую компанию в рулетку. Но, не смог с ней расстаться, поэтому оставил Вас, в качестве приза. С этой минуты вы на полгода в моей власти в качестве приза. Подробности нужно рассказывать?
***
Не успела!
Не верю. Это что, шутка такая?
Матвей оказался ещё большим козлом, чем выглядел на первый взгляд. На что он ещё способен, интересно. У меня глаза на лоб полезли от удивления.
Мало бед от него в моей жизни? Судьба решила ещё подкинуть?
— Ты обещал, что она узнает об этом после моего ухода, — наконец — то прорезался голос у Матвея, но это не то, что я бы хотела услышать.
Меня ошарашили первые слова моего мужа. Серьёзно!? Кто этот человек, с которым я прожила столько времени? Кто он? Он раньше был другим, или я видела в нем человека, которого не существовало. Я сама его придумала и жила с человеком, которого совершенно не знала.
— Ты даже не собирался мне сказать, что — то по этому поводу? Хотел просто свалить? Молча? — выпалила я не сдержавшийся. Все это просто показалось мне абсурдом. Злой шуткой.
— Ты тоже мне кое — что обещал. Например, хоть как — то подготовить её. Помнишь? И что я вижу, страх и шок в глазах девушки, — с удивлённым, но спокойным голосом произносит незнакомый мне мужчина.
Они будто не замечают меня, я стою посередине зала как вещь, которую можно отдать, продать, проиграть за ненадобностью, ненужностью. Я стояла и слушала, боясь сказать хоть что — то, навредить ещё больше самой себе.
— Черт, Демид. Ты сумасшедший, чокнутый. Я уже сожалею, что согласился на всю эту авантюру, — слышу я урывками разговор через пелену слез, прорывающих из глаз.
— Уже поздно.
Я кидаю свой взгляд на Демида, и впервые пытаюсь разглядеть его внешне под другим углом, после всего услышанного. Наверное, у этого Громова нет прохода от женщин. Зачем ему я? Тихоня, которая из последних сил держит слезы, эмоции и страх.
У Громова явно свои цели. Может они совпадают с моими? То, что они враги видно невооружённым взглядом.
— Я согласна, — вот и все. Я решила!
Я сказала вслух своё решение всей этой ситуации, и они явно услышали, раз обернулись одновременно. Быстро, громко, чётко. Пока не передумала, выпалила два слова на одном дыхании. Все, что происходит в нашей жизни — все к лучшему. Иногда кажется — тупик. А на самом деле — нет, не тупик, а круговорот, не конец жизни, а начало. Главное вовремя разглядеть, и принять правильное решение. Мне кажется сейчас оно правильное и единственно верное. Это самый спонтанный, неожиданный, безумный, безрассудный поступок и решение в моей жизни, но я должна стоять на своём.