- Как же это? - удивился Николай.
- А вот как. Плугарь уехал… Они могут и не вернуться. То есть я хочу сказать… - Дик говорил паузами, словно взвешивая каждое слово,
Загорский отставил лопату.
- Что, что?
- Мы переживаем с вами, мистер Загорски, очень важный, я бы сказал, фатальный момент, - вкрадчиво зазвучал голос Дика. - Вы правы: виллы, женщины и все прочее - это, конечно, чепуха. Есть материя высшего порядка! Мы стоим на грани гибели - вот почему я буду откровенен и расскажу вам то, чего при иных обстоятельствах не рассказал бы… Так вот… самое высшее, самое важное на земле - это организация общества, его существования и производственной деятельности. А для этого нужна крепкая, стальная власть над людьми!
Радист насторожился. Оказывается, его собеседник не такой уж наивный буржуа, каким вначале прикидывался. В его словах, в тоне, каким эти слова были произнесены, чувствовалась какая-то злая сила, зловещий заряд энергии.
- А при современном развитии науки и техники, - хладнокровно продолжал Дик, - власть умножается, усиливается в сто, в тысячу раз! Представьте: будь у Цезаря радио, реактивные самолеты!.. Будь у него вся та техника, которая служит сейчас для поддержания порядка в обществе… вы меня понимаете?
- Не совсем, - ответил Загорский.
- Так вот: я возглавляю самую мощную в мире монополию. Капитал ее превышает бюджеты некоторых крупных государств… Я устанавливаю на биржах погоду, уничтожаю, поглощаю конкурентов, поручаю формировать правительства и, если они не удовлетворяют нас, прогоняю их. Моя монополия - это подлинная империя, которая захватила в свою орбиту полмира. Но…
- Но… не можете проглотить?.. - перебил Николай.
Дик махнул рукой, сжатой в кулак.
- Не то, Загорски. Я не акула, чтобы только глотать. Это примитив. Мне надоело быть закулисным режиссером… Я хочу выйти на авансцену. Выйти и… показать себя!
Загорский смотрел на босса с настороженным любопытством. Этого небольшого человека, скрытого скафандром, видимо, распирала фанатическая жажда власти - открытой, ничем не замаскированной. Что-то в нем было опасное и вместе с тем - жалкое. На фоне благородного тела «Ракеты» и сурового лунного пейзажа эта суетливая фигура в скафандре, размахивающая кулаком и сыплющая короткими радиоволнами, казалась до смешного нелепой, мелкой. Но как хищно поблескивают очки его шлема! Как угрожает он Земле!
- Моя экспедиция на Луну - это завершающий этап в осуществлении величайшего плана… Мы установим здесь атомные батареи, и Земля заблестит на перекрестке прицела!
- А что если она все же не испугается?
- Достаточно будет раза два полоснуть… и непокорные покорятся. Не подумайте. Загорски, что это фантазия одного человека. Совсем нет! Это подготовлено развитием исторического процесса. Современному капиталу тесно в национальных рамках, он давно их поломал, и теперь остается только юридически закрепить то, что уже существует на деле: создать сверхнациональную власть…
- Кое-кто уже претендовал на мировое господство, - иронически сказал Загорский.
- То были детские попытки! - воскликнул Дик. - А сейчас, когда мы сделали первый шаг в космос, моя монополия выработала величайший план… Почему я говорю об этом вам? Да потому, что непосредственно от вас, Загорски, зависит многое… Нам с вами нельзя погибнуть… Понимаете?.. На всех кислорода не хватит… Конечно, хотелось бы иначе… но что ж… Цель оправдывает средства… Катастрофа разбила мой план, но вы… О, вы многое можете! Нам вдвоем, понимаете, вдвоем, нужно продержаться здесь ночь, установить связь… И тогда вы заживете так, как этого заслуживаете. Неограниченные возможности…
- Довольно! - резко оборвал его Загорский. Если бы на голове радиста не было шлема, то Дик увидел бы его охваченное гневом лицо. Загорский никогда еще так не был разъярен! Этот негодяй предлагает ему стать предателем, убийцей своих товарищей! Ах, ты ж… козявка жалкая! - Загорский шагнул к Дику, поднимая лопату…
- Стой! - воскликнул Дик. - Не согласен, так черт с тобой! - Он выхватил маленький блестящий пистолет и выстрелил. Пуля задела шлем Николая, но не пробила. Разрядив всю обойму, Дик побежал и скрылся за ракетой. Николай кинулся вдогонку, но тот словно сквозь землю провалился. «Неужели спрятался в тени?.. Ну, долго ты там не усидишь… врешь, скоро выскочишь оттуда!» - подумал Николай, настороженно вглядываясь в черную густую тень.
Заглянул в траншею, ведущую к входному люку. «А что, если… что если он забрался в ракету…»
Нагибаясь, пробрался к люку. Нажал кнопку. Еще и еще. Люк не поддавался: он был задраен изнутри!
Николай заскрежетал зубами в бессильной ярости, бил лопатой по обшивке - все было напрасно.
«А может быть, его там нет? - мелькнули мысль. - Может, просто замок испортился?» Николай кинулся к иллюминатору, чтобы заглянуть внутрь. Иллюминатор был невысоко, Загорский добрался до него без труда. Припал стеклами шлема к толстому прозрачному «глазу» ракеты… То, что он увидел, обдало его жаром и холодом… По каюте шарил Дик. Очевидно, разыскивал схемы управления аппаратурой. Скафандр он уже снял, Увидя Загорского, неистово захохотал, разинув рот до ушей, Николай отпрянул от иллюминатора. Хищник в ракете, бездушный, бессердечный хищник! Что же делать?
«ЖИЗНЬ УСКОРЯЕТ НАШИ ПЛАНЫ!»
Ольга шла быстро, но ей казалось, что она топчется на месте. Скорее бы добраться до «лаборатории» отца. Но что это? Кончились стрелки, а лаборатории нет! Ольга заглянула в один зал, в другой… Нет, не то. Снова вернулась к последней стрелке, и, наконец, догадалась: отец «заперся»! И как она сразу не заметила! Позвала - никакого ответа. Постучала топориком - тишина!
Что случилось? Девушка не на шутку встревожилась, налегла плечом, но каменная «дверь» не поддавалась. Прошло минут, примерно пять. Наконец, Милько отодвинул плиту.
- Морока с этой дверью, - пробормотал он, - бешеное давление - несколько тонн!
- Какое давление? - удивилась Ольга.
- Да ведь мы здесь уже создали атмосферу - наполнили комнату воздухом. Даже скафандры было поснимали.
- А чтобы тебя впустить, пришлось загнать воздух в баллоны, - добавил Иван Макарович, - иначе б не смогли открыть.
- Отец! - воскликнула Ольга. - Вы… вы… добыли кислород?
- Да, девочка, да! - Тут целые залежи кислорода. И азота!
- А я… вот смотрите - кажется, нашла воду!
- Что ты говоришь!
- Там ее много… десятки тонн… - взволнованно заговорила Ольга. Но не во что было набрать, так я намочила сумку…
Иван Макарович посмотрел на сумку, она была покрыта ледяной коркой. Не веря глазам своим, он отламывал кусочки льда и, наконец, воскликнул:
- Да, это вода. Вода на Луне! Вы видите, Михаил?
Михаил тоже отломал льдинку.
- Да, вода…
- Где она? Веди меня! - горячился профессор. - Вы, Милько, оставайтесь здесь, у аппаратуры… Пошли!
Когда они вошли в храм, вода в чаше уже замерзла, Под бледным светом фонаря искрилась громадная, округлая глыба льда.
- Знаешь, Ольга, это то, чего нам не хватало! Теперь я нисколько не боюсь длинной ночи!
- Разве мы… - встревожилась Ольга, - причем тут ночь? Николай подкопает ракету, и я уверена…
- Николай подкопает! - послышался возглас. Плугарь и Ольга увидели Загорского, Он подошел усталый, запыхавшийся.
- Что случилось? - спросил Иван Макарович. Николай с минуту безразлично глядел на лед и не знал, что отвечать.
- Чего же вы молчите, Николай? - Ольга тронула его за плечо. - Видите, мы воду нашли. Вон сколько льда!
- Эх, к чему теперь этот лед, - махнул рукой радист. - Хоть бы его здесь было как в Антарктиде. Что с того? Мы погибли!
- Товарищ Загорский, - сухо оборвал его Плугарь. - Немедленно докладывайте, в чем дело. Ракета сдвинулась?
- Хуже, Иван Макарович. В ракете волк.
- Простите, Загорский, как вы себя чувствуете?
- Не думайте, что я сошел с ума. Ракетой завладел Дик.