— Как тебя зовут? — негромко спросил он у Слоан.
Слоан открыла рот, а затем снова закрыла его.
— Её зовут Слоан, — ответила за Слоан Лия.
— Как твоя фамилия, Слоан? — мягко спросил Аарон. Я вспомнила о том, как в день нашей первой встречи, он отвечал на статистику Слоан улыбкой. А затем подумала о коротком, но резком разговоре между ним с Тори.
— Тэвиш, — прошептала Слоан. Она заставила себя поднять взгляд, её голубые глаза расширились. — Я собиралась украсть эту кофточку.
Я мысленно зарычала. Слоан абсолютно не умела врать. Но, с другой стороны, — подумала я, — она сидит напротив сына своего отца и ничего не говорит об этом.
— Я просто притворюсь, что не слышал этого, — сказал нам Аарон, улыбаясь. Было сложно сопоставить юношу, сидящего перед нами с тем, кого мы видели в коридоре.
Ты знаешь Тори. Она знает тебя. Эмоции били через край — вдруг, меня поразила мысль. Что, если ты действительно знаешь Тори? Может, в ту ночь в суши-баре ты смотрел вовсе не на Камиллу?
Влечение, привязанность, напряжение — может ты наблюдал за Тори.
Что, если той ночью Тори решила выпить в «Его Величестве», потому что хотела увидеть его? Она солгала Бриггсу и Стерлинг о выборе ресторана.
Что, если она не боится Аарона? Что, если она боится, что он бросит её? Или боится того, что кто-нибудь узнает об их романе.
Кто-нибудь, — подумала я, — вроде отца Аарона.
ГЛАВА 30
— Тэвиш, — Аарон повторил фамилию Слоан, затем сделал паузу, словно у него пересохло во рту. — Когда-то у моего отца была подруга, — мягко продолжил он. — Её звали Марго Тэвиш.
— Мне нужно идти, — Слоан вскочила на ночи. Она дрожала. — Мне срочно нужно идти.
— Пожалуйста, — попросил Аарон. — Слоан. Не уходи.
— Я должна, — прошептала Слоан. — Я не должна здесь находиться. Я не должна рассказывать.
Она хотела понравиться ему. Даже паникуя, даже стараясь сбежать от него, она так сильно хотела понравиться ему, что я буквально чувствовала это.
— У нас одни глаза, — сказал ей Аарон. — Ты знала, что их называют «синими, как у Шоу»?
— Язык хамелеона длиннее его тела! А синий кит весит две целых семь десятых тонн!
— Прости, — произнёс Аарон, поднимая руки в извиняющемся жесте и делая шаг назад. — Я не хотел напугать тебя, свалить на тебя всё это или поставить тебя в затруднительное положение. Просто, я узнал о твоей матери, когда закончил старшую школу. Я встречался с ней. Она сказала, что у неё был ребенок, но к тому времени, как я узнал, у твоей матери случилась передозировка, а ты исчезла.
Исчезла. Несколько секунд я провела за расчетами. Аарон закончил старшую школу примерно в тоже время, когда Слоан завербовали в программу «Естественных».
— Тебе нельзя знать обо мне, — мягко сказала Аарону Слоан. — Таковы правила.
— Это не мои правила, — Аарон встал и обошел стол, приближаясь к Слоан. — Я не такой, как мой отец. Если бы я узнал о тебе раньше, честное слово, я бы…
— Ты бы что? — защищая Слоан, вмешалась Лия. Слоан была нам куда более родной, чем когда-либо станет ему, а прямо сейчас, она была уязвимой и разбитой. Лия не доверяла незнакомцам, и она уж точно не собиралась доверить этому незнакомцу — которого мы застали за ссорой с Тори Ховард — нашу Слоан.
Прежде чем Аарон успел ответить, дверь распахнулась. За ней стоял Джадд. А с ним — отец Аарона.
— Аарон, — произнёс мистер Шоу. — Не мог бы ты быть так добр и дать нам минутку.
Кажется, Аарон не слишком сильно хотел оставить Слоан в комнате со своим отцом, а это кое-что говорило мне о них обоих.
— Аарон, — абсолютно любезно повторил мистер Шоу. Мужчину окружала аура власти. Ещё раньше, чем Аарон понял это, я знала, что он подчинится просьбе отца.
Ты не можешь противостоять ему, — подумала я, наблюдая за уходящим Аароном. — Никто не может.
Стоило Аарону уйти, мистер Шоу переключил всю силу своего присутствия на нас.
— Я бы хотел побыть наедине со Слоан, — сказал он.
— А я бы хотела платье из радуги и кровать забитую вечно маленькими щенятами, — отрезала Лия. — Но этого не будет.
— Лия, — беззлобно произнёс Джадд. — Не зли владельца казино.
Судя по тону Джадда, он тоже не собирался оставлять Слоан наедине с отцом.
— Мистер Хокинс, — вышеупомянутый владелец казино, к моему удивлению, знал фамилию Джадда. — Если я хочу поговорить с моей дочерью, значит, я поговорю с моей дочерью.
Выражение лица Слоан стало болезненным, стоило ему произнести слово «дочь». Он использовал его для выражения собственности. И она не могла перестать надеяться — отчаянно надеяться — что где-то среди этого скрывалась забота.