— Очень приятно, — сказал Лэнгли, явно не имея этого в виду.
Я ответил коротким кивком. Это было лучшее, что я мог сделать, и мне действительно было все равно, был я груб или нет. Он был джентльменом в неправильном месте в неправильное время, чтобы стать моим другом. Я ненавидел его за это.
Его глаза рассматривали меня. Я решил, что первым закончу это рукопожатие.
Я забрал руку и прижался губами к волосам Брианны, но не спускал с него взгляда.
— Я проснулся, а ты ушла, — я обнял ее.
Она нервно засмеялась:
— Мне всего лишь захотелось мокко с белым шоколадом.
— Ты все еще не можешь без своего утреннего кофе, как я вижу. Некоторые вещи никогда не меняются, да, дорогая Брианна? — Лэнгли заговорчески усмехнулся Брианне, и я все понял. Он трахал ее. Ну, или пытался сделать это. Между ними была какая-то история, и все, что я мог видеть, только красную тряпку ревности перед глазами. Черт тебя побери, в те секунды через меня пронеслась буря эмоций. Мне захотелось зарыть Лэнгли лицом в асфальт, но сначала я бы познакомил его с моим кулаком... мне срочно нужно было забрать ее подальше от него.
— Пора, малышка, — объявил я, прижимая свою руку к ее спине.
Брианна застыла на мгновение, но потом уступила.
— Была рада снова увидеться с тобой, Пол. Береги себя.
— И ты береги себя, милая. У меня есть твой новый номер, а у тебя мой, так что ты знаешь, где меня найти, верно? — ублюдок посмотрел на меня, и было сложно не заметить вызов в его взгляде. Он думал, что я какой-то придурок и решил мне бросить вызов, — если бы Брианна нуждалась в спасении, ей стоило бы только позвонить и прекрасный принц примчался бы к ней.
Сгинь. Исчезни. Ты. Жалкий. Мерзавец.
— До свидания, Пол, — Брианна кивнула и улыбнулась ему.
Да, уберись ты прочь… Пол.
Было настолько очевидно, что влюбленный Пол не хотел оставлять ее. Он хотел поцеловать ее или нежно обнять на прощание, но у него было достаточно мозгов, чтобы этого не делать. Я понял, что он не глуп, просто он был моим врагом.
— Я позвоню тебе. Я хочу услышать все о Маллертоне, — он сделал жест рукой. — До свидания, дорогая, — он одарил меня взглядом, а я его ответным. Я искренне надеялся, что он мог читать мысли, потому что я так многое хотел сказать. Это ему действительно нужно было услышать.
Ты хренов член, бесполезный мешок дерьма! Ты никогда НЕ сможешь позвонить ей, чтобы поговорить о Маллертоне. Ты не будешь смотреть на нее, ты не будешь думать о ней! Понял?! Моя девушка НЕ твоя любимая теперь, и больше никогда не будет. Уберись с моего пути, прежде чем я буду вынужден сделать что-то, что доставит мне хренову кучу проблем с МОЕЙ девушкой!
Мы перешли через улицу, мое сердце бешено колотилось, а гнев просто струился из меня, когда она открыла рот.
— Что, черт возьми, все это было, Итан? Ты был невероятно груб.
— Продолжай идти. Мы обсудим это дома, — мне удалось сдержаться.
Она посмотрела на меня так, словно у меня выросла вторая голова, а затем остановилась на тротуаре.
— Я задала тебе вопрос. И не говори со мной, как с ребенком, который оказался в беде!
— Садись в машину, — резко ответил я, стараясь ухватить ее за руки и посадить на сиденье, опасность могла быть поблизости, даже если она ничего не заметила.
— Извини, но это полная фигня. Я иду назад! — она попыталась вырваться.
Я хотел взорваться, так я был так зол. Я схватил ее за руку, чтобы она не уходила.
— Нет, ты не уйдешь. Садись в машину, сейчас же. Я отвезу тебя домой, — я наклонился ниже, прямо к ее лицу, где мог увидеть ее сердитый взгляд. Она была такой сногсшибательной, когда была раздражена. Она вызвала во мне желание уложить ее к себе в постель и делать очень неприличные вещи с ее телом еще как минимум несколько дней.
— Я не подчиняюсь твоим приказам. Почему ты так себя ведешь?
Я закрыл глаза и призвал все свое терпение.
— Я вообще ничего не делаю. — Люди смотрели на нас. Могли, вероятно, услышать наш разговор. Проклятье! — Не могла бы ты сесть в машину, пожалуйста, Брианна? — Я натянул поддельную улыбку.
— Ты такой мерзавец, Итан. У меня все еще есть своя жизнь. Я собираюсь бегать по утрам и заходить в кафе, если я этого захочу.
— Без меня или Нила ты этого не можешь делать. А теперь усади свою сладкую американскую задницу в эту чертову машину!
Она уставилась на меня на мгновение и покачала головой, ее глаза метали кинжалы. Ее подбородок властно поднялся, прежде чем она прошла к «Роверу». Я проигнорировал ее поведение, полагая, что был чертовски великодушен в сложившейся ситуации. Я написал Нилу сообщение, что она рядом со мной, заставив ее ждать, пока делал это. Она была заперта в автомобиле и, по крайней мере, сейчас, никуда не могла деться.