- Щит? – удивился Хват.
- В храме Ордена расположены генераторы орбитального щита, который накрывает город. Питает их термоядерный реактор. – Выдал секретную тайну капитан, которая для местных жителей не являлась секретной. – Орки не смогут атаковать нас с орбиты, им придется высадиться вне границы города и топать пешком. А потом еще и ковырять его с помощью артиллерии и танков. Единственный вариант – делать подкоп, но их там уже будут ждать боевые сервиторы и войска скитариев. Так что ваши приготовления нужны, скорее, для отражения атаки бандитов и предателей, которые могут, при приближении орков, активизироваться и провести диверсию изнутри. Так считают арбитрес и я склонен им поверить. – Капитан облизал губы – так долго он говорил только на планерке. – В любом случае, пока орки не появятся на орбите, время играет за нас.
- Согласен. – Кивнул Хват. – Прошу вас, держите контакт с братом жены – вовремя полученная информация нам не помешает. А пока давайте займемся укреплением соседнего коридора.
- Давайте. – Согласился капитан участка и повел огринов через тоннель в соседний коридор.
Там вся история с расстановкой орудий и оборудованием блокпостов повторилась точь-в-точь как в первом коридоре, только за главного остался Храп, огромный квадратный огрин, чем-то напоминающий вождя Обвала. Хват в нем был уверен – командиром Храп оказался хорошим, обстоятельно подходил к делу и внимательно следил за своими подчиненными. Раздолбаев у него в подразделении не нашлось, хотя был у Хвата именно такой взвод, где он собрал всех косяков, лентяев, оболтусов и остолопов и назначил себя их командиром. Чтобы, значит, трудиться над их перевоспитанием. И получалось, надо сказать, неплохо. Косяки на деле оказались нормальными парнями, просто к ним нужно было найти свой подход. А Хват в своей прошлой жизни не зря столько времени прослужил инструктором по боевой и физической подготовке. Опыт не пропьешь, даже если он привнесен с собой в эту новую жизнь.
Отдав нужные распоряжения, Хват призвал к себе своих распи… э-э, свою личную гвардию и поставил задачу.
- Сейчас пройдем по жилым кварталам и предупредим всех гражданских. – Произнес вождь. – Но не создавая паники. Говорите, так мол и так, в ближайшее время в секторе будет проводиться военная операция, во время которой мирные жители могут пострадать. Поэтому не могли бы вы на ближайший месяц покинуть свое жилище, взять отпуск на работе и переместиться куда-нибудь подальше. Лучше вообще покинуть планету, но говорить об этом не нужно. – Сразу же поправился Хват. – А то дойдет до ушей инквизитора и она перестанет нам доверять.
- Командир, ты ей уже не доверяешь? – спросил любопытный Ушан. – Раз решил все сделать сам за ее спиной?
- Ушан, ты такой умный, тебе череп не жмет? – С досадой произнес вождь. - Скажем так, последняя наша встреча заставила меня усомниться в ее истинных намереньях. – Туманно ответил вождь. – Нет, она осталась той же женщиной, что я знал раньше, но вот что-то в ее суждениях изменилось. И это что-то мне не очень понравилось. Человек меняется под давлением обстоятельств и я не знаю, какие именно вынудили ее поступиться некоторыми из своих принципов. – Хват оглядел всех. – Но этот разговор должен остаться между нами. Это всем ясно? – огрины закивали. – Чудно. Тогда бегом марш по квартирам, я тоже иду с вами.
Хват стучал в дверь, ждал полминуты и, если не открывали, то шел дальше. Если открывали, то он говорил заготовленную фразу про военную операцию. Кто-то пугался огромного огрина и в глазах человека явно читалось желание, чтобы он быстро ушел. Кто-то зевал и кивал, словно Хват говорил набившие оскомину вещи. А вот кто-то верил громиле. Как та женщина, что открыла дверь на его стук.
- Госпожа, в ближайшее время в вашем секторе будет проводиться военная операция, настоятельно рекомендую вам покинуть жилище и провести ближайший месяц вне города. – Оттарабанил огрин и уставился на привлекательную женщину. Та, обняв подошедшего сына лет четырнадцати-пятнадцати, который уже ростом превзошел мать, внимательно посмотрела в глаза Хвату и тот почувствовал, как будто кто-то пытается заставить его сказать правду. Он мотнул головой, освобождаясь от морока, и на лице женщины возникла гримаса досады. Только на мгновение, потому что, оглядев громилу с ног до головы, она вдруг резко засобиралась.