Месть.
Месть.
Вирга с силой тряхнул головой, избавляясь от наваждения.
— Господи! — хрипло выдохнул Зарк, хватаясь за ледяную стену, чтобы не упасть. Но он тут же отдернул руку: его ладонь накрыла пару молящих глаз.
— Я предупреждал вас, — проговорил Майкл, не отпуская руку Вирги, — готовьтесь к худшему. Древний культ Ваала означал жертвоприношения детей и погребение их тел в стенах жилищ, что, по языческим понятиям, отвращало беду. Я же сказал вам — готовьтесь.
Зарк тряс головой, не веря своим глазам. Он не мог оторвать взгляд от рассыпанных во льду страшных силуэтов. Такого он еще не видывал. Он потерял почву под ногами и плохо сознавал, что к чему.
— Нужно идти дальше! — сказал Майкл. — Они мертвы, и им уже ничем нельзя помочь. — Он взял у Зарка фонарь и зашагал по тропинке, потом остановился и стал ждать, когда его спутники придут в себя. Виргу тихо стошнило. Он вытер лицо и пошел за Майклом.
Они вошли в ледовые коридоры. Свет одинокого фонаря пятном ложился на сборный пол и мерцал в открытых глазах детей по обе стороны тоннеля. Зарк старался держаться подальше от трупов, поближе к середине прохода. Они шли и шли, забредая в бесчисленные тупики и возвращаясь по своим следам в один, другой, третий погребальный зал. Коридоры водили их кругами, раздваивались, растраивались, оканчивались в пустых, похожих на склепы пещерах. С каждой глухой стеной, в которую упирались путники, Майкл все больше мрачнел, и выражение его лица делалось все решительнее. Поиски продолжались; путники, избегая смотреть на умоляющие детские личики, все дальше углублялись в ледовый лабиринт — коридор за коридором, сотня за сотней переходов. Вирге начало казаться, что им никогда не найти пути назад. Они навсегда останутся здесь, и никто не найдет их замерзшие трупы даже через тысячу лет. Профессор чувствовал, как смыкаются стены, сужаются коридоры — скоро скованные морозом пальцы дотянутся до них из-подо льда и утянут к себе. Он был на грани нервного срыва и начинал опасаться за свой рассудок. Я не могу идти дальше, сказал он себе. Боже милостивый, не могу.
Но тут коридор резко повернул направо, и они увидели кого-то, кто сидел в кресле в огромном ледяном зале.
Майкл остановился. Из его ноздрей вырывались белые облачка пара.
Человек сидел в темноте. Майкл вытянул руку, и фонарь осветил горящие глаза над свирепо перекошенным ртом. На человеке была тяжелая шуба из темного меха. Руки покоились на подлокотниках кресла.
— Итак, ты все же нашел меня, — негромко резюмировал Ваал.
— Нет, сукин ты сын! — загремел голос разъяренного Зарка. Охотник вышел из-за спины Майкла, поднимая ружье для выстрела в упор. — Это я тебя нашел!
— ПОДОЖДИ! — сказал Майкл. Зарк качнулся назад и затряс головой, как от удара. Он медленно опустил ружье и стоял, глядя на Майкла.
Ваал рассмеялся. В его холодном смехе не было ни капли веселья.
— Давай, Майкл. Пусть выстрелит. Ты! Иди сюда!
Зарк пошевелился. Он заморгал, взглянул в темные глаза Ваала, сделал шаг вперед, и Майкл немедленно очутился перед ним, загораживая ему дорогу. Майкл с силой проговорил:
— Ты не сделаешь ни шагу дальше. Вы оба с места не сойдете, понятно? Я хочу, чтобы вы очень ясно поняли: вы никогда не будете приближаться к Ваалу, я всегда должен находиться между вами и им. Вы не будете смотреть ему в глаза. Вы ни под каким видом не будете прикасаться к нему или позволять ему прикасаться к вам. Понятно? — Он встряхнул Зарка. — Понятно?
— Да, — хрипло проговорил Зарк. — Понятно.
— То же самое относится и к вам, доктор Вирга.
— Да. Ладно.
— Доктор Вирга? — Ваал посмотрел на профессора, но тот отвел глаза. Ваал отрывисто рассмеялся. — Ладно, ладно. Мой славный доктор Вирга! Я вижу, вы поранили руку. Какая жалость! Вероятно, вы уже никогда не сможете пользоваться ею. Скажите, а левой рукой вы можете мастурбировать?
Настороженные глаза Майкла над фонарем горели золотом. Он сказал:
— Твое время истекло. Ты начертал свое имя пылающими буквами зла. Теперь этому пришел конец.
Ваал чуть заметно подался вперед.
— Ну уж нет. Ты опоздал. Да, ты нашел меня. Но теперь, когда ты нашел меня, что ты можешь сделать? Ничего, отродье гулящей девки. Ничего! Мои ученики в Америке, Африке, Южной Америке разносят весть о воскресении мессии. На Ближнем Востоке огромные толпы требуют войны с евреями, дабы покарать негодяев за мою смерть. Вскоре в конфликт окажутся втянуты супердержавы. Им никак этого не избежать — район слишком важен стратегически, слишком необходимы для существования их цивилизации нефтяные промыслы. Начало будет банальным: несколько ракет, может быть, яростная пехотная атака… — Он улыбнулся, медленно и насмешливо. — Видишь? Ты ничего не можешь сделать. А я с удовольствием пообщаюсь с жидами. Мой повелитель ударит в самый центр хаоса.
— Кого ты отдал на растерзание толпе в Кувейте?
— Американского еврейчика, корреспондента какой-то газетенки. Мы «уговорили» его выстрелить. Потом мои ученики распустили слух, что это — американо-еврейский заговор. На следующий день средства массовой информации сообщили, что Ваал погиб от руки террориста— еврея, выпустившего в него две пули. Бейрут отреагировал как мы и ожидали: волной праведного гнева, переросшего в жажду праведной мести. Тело — естественно, не мое — кремировали, а пепел поместили в золотую урну. Арабы теперь вооружены моим учением; их ярость, вызванную гибелью живого Мухаммеда, не остановить. Нет, Майкл… ты опоздал.
— На этот раз я пришел подготовленным, — заметил Майкл.
Ваал наклонил голову:
— Да? Каким же образом?
— Как и все те, кто предался темным силам, ты не можешь противостоять могуществу Креста. Он сжигает тебя своей чистотой. Ты, как все сатанисты, способен лишь глумиться над ним, перевернутым.
— Ах вот как? — негромко откликнулся Ваал. — Осторожнее. Ты недооцениваешь меня. Ты судишь о моей нынешней силе по моей прошлой слабости.
— Напрасно ты так думаешь, — заметил Майкл.
— Что же ты намерен предпринять? Выжечь крест в моей плоти? Распять меня и бросить в снегах? Бесполезно, Майкл. Иисус из меня получится неважнецкий. Я лишь найду иной подход.
— Знаю.
Зарк наконец опомнился. Еще слабым голосом он проговорил:
— Оставь его мне. Я выпущу ему кишки.
Ваал рассмеялся.
— Да, Майкл. Да. Оставь меня этому тупице и отправляйся обратно в твердой уверенности, что тебе никогда больше не придется иметь дела со мной. Он не подкачает, Майкл.
— Нет. Ты пойдешь с нами. Ты выведешь нас отсюда.
— С какой стати? Я могу не согласиться — плутайте по этим коридорам, покуда не выбьетесь из сил. И тогда… — Он усмехнулся, холодно глядя на своих противников.
— Ты выведешь нас отсюда, потому что одна из твоих величайших слабостей — любопытство. Тебе захочется узнать, как я подготовился к нашей встрече.
— Когда мы встречались в последний раз, в Неваде, я был куда слабее, чем сейчас, — с угрозой сказал Ваал. — Берегись! У меня сила миллиона — нет, больше. Ты твердо уверен в том, что хочешь бросить мне вызов?
Майкл хранил молчание.
— Подумай, — продолжал Ваал. — Хорошенько подумай, Майкл. Перейди ты на мою сторону… подумай, что мы получили бы! Все! Ты был бы не наемником таких вот ублюдков, — он кивнул в сторону Вирги и Зарка, — ты был бы господином и повелителем! Как можно отказываться от подобной власти?
— А твой хозяин? Ты что же, и впрямь полагаешь, что, когда ты отдашь ему все, чего он желал, он поделится с тобой трофеями? Ты действительно думаешь получить на откуп Израиль?
Ваал прохрипел:
— Он снова будет моим.
— Встань, — приказал Майкл.
Ваал не шелохнулся. В его темных глазах вдруг появился красноватый блеск, и вот уже на бледном как смерть лице горели багровые уголья. Ваал чрезвычайно медленно и осторожно поднялся с кресла. Его взгляд метался между Зарком и Виргой.