Через несколько секунд в палатку ввалился Зарк. У него заиндевели ресницы, в грязную бороду набился снег.
— Там был медведь! Я слышал! Черт меня подери, если я не… — Услышав издевательский смешок, охотник осекся, и его щеки залил румянец гнева. — Ах ты сукин сын! — рявкнул он, пытаясь мимо Майкла дотянуться до Ваала. — Убью!
Майкл перехватил его руку.
Смех внезапно стих.
Ваал проговорил:
— Дотронься до меня. Ну! Давай!
— Сядьте, — велел Майкл.
— Я убью его, — Зарк выдыхал облака пара. — Клянусь, я убью его!
— Сядьте, — резко повторил Майкл. Он сдавил руку Зарка, и взгляд охотника медленно прояснился. Он устало плюхнулся на снег, под стену палатки, и замер.
— Я не дам вам спать, — прошептал Ваал. — Попробуйте уснуть — и все повторится. Очень скоро вы превратитесь в комки нервов и будете пугаться даже моего дыхания. Рискните, — он усмехнулся. — Закройте глаза.
В оцепенелом от мороза мозгу Вирги еще витал образ Нотона: молодой человек лежал навзничь в загаженном углу и что-то шептал, шептал…
— Убейте его, — пробормотал Зарк. — Сейчас же.
Что это было? Что он сказал? Что он сказал?
— Есть только один путь. Ты! Эскимос! Нет, не отворачивайся. Ты мне нужен. Мы с тобой уйдем отсюда… этих двоих мы оставим здесь и вернемся в Аватик. Как только мы избавимся от них, я дам тебе выспаться. Слушай меня, — шептал Ваал. — Слушай!
Майкл решительно сжал могучее плечо охотника.
— Оставайтесь там, где вы есть, — негромко велел он.
— Если ты не выспишься, ты не сможешь идти. Ты никогда не доберешься до моря. Упадешь замертво на дороге.
Вирга дрожал. Он видел, как Нотон открывает рот — шире, шире…
— Отпусти меня, — не унимался Ваал.
Нотон прошептал: «Ме…»
— Месть, — закончил Вирга.
Майкл равнодушно взглянул на него. Ваал молчал.
Вирга спросил:
— Что вы хотели этим сказать? Когда я спросил, какую цель преследует Ваал, и вы и Нотон ответили: месть.
— Нотон? — прошептал Ваал из своего угла. — Вы нашли Нотона? Ублюдок! Проклятый предатель! Надо было вырвать ему глаза и язык!
— Однако, — заметил Майкл, — вы этого не сделали. — И добавил, обращаясь к Вирге: — Да, я так сказал. Такова правда.
— Для вас — может быть. Но мне это недоступно. А здесь творятся вещи столь далекие от моего понимания, что я начинаю терять рассудок!
Зарк проговорил:
— Мы должны убить его здесь, сейчас же, — и хрипло забормотал что-то невнятное.
— Я с самого начала говорил вам, — напомнил Майкл Вирге, — что многое из того, чему вы станете свидетелем, будет выше вашего понимания.
Вирга продолжал:
— Я хочу знать. Я должен знать.
— Тогда для начала уясните вот что. Назад пути нет. Вы никогда не будете собой прежним. Вы застрянете между жизнью после смерти и смертью при жизни. Если вы решите заговорить, вас не станут слушать. Вас заклеймят как безумца.
— Я уже не смогу повернуть назад, — признался Вирга.
Майкл некоторое время молчал, безжалостно выискивая что-то в глазах профессора. Ваал за его спиной дышал, как зверь в период гона. Наконец Майкл сказал:
— Вы будете слушать меня, но не будете слышать. То, о чем я буду говорить, недоступно человеческому пониманию. Вы верите в Иегову?
Вопрос удивил Виргу. Он ответил:
— Да, конечно.
— Значит, вы верите и в Сатану?
Вирга ответил, но уже менее уверенно:
— Да…
— Великие силы. Свет и тьма. Одна — терпелива и терпима, другая — безрассудна и жестока, и обе — воительницы. Меж ними — смешение стихий, смешение элементов, Сущее. В сочетании добра и зла есть некая завершенность. Вы понимаете? Без одного не может существовать другое — таков Закон. Закон Сущего. Он основа космического равновесия; сместите баланс сил, и воцарятся хаос и безумие. Что вы сейчас и наблюдаете.
— Пес! — прошипел Ваал.
— Сатана никогда не был второстепенной или производной силой. Он — тьма, уравновешивающая свет Иеговы. На заре времен Иегова и Сатана вместе создали космос. Космос был и есть сочетание небесного и демонического начал. Ваши предки были его частью. Вы его часть. Часть его и Ваал.
— Языческой бог, чьим именем назвался этот человек, — пояснил Вирга.
Ваал негромко гортанно засмеялся.
Майкл возразил:
— Нет. Перед вами лишь бренная оболочка, сущность же представляет собой бесформенный сгусток энергии. Это Ваал в том обличье, которое делает его приемлемым для человеческого глаза. Для тех, кого он жаждет подчинить себе.
Вирга сидел очень тихо. Рядом с ним хрипло дышал Зарк.
— Свет и тьма не всегда враждовали. Сатана, как я уже говорил, безрассуден. Его заботит лишь одно: как накопить больше сил, стяжать большую власть. Отмените Закон Сущего, и с ним исчезнет и Сатана — но его, точно слюнявого пса, волнует лишь сиюминутное. В начале творение равно признает лишь два божества: бога света и бога тьмы. Но Сатана смекнул, что можно прирастить свои силы, сделав демонов языческими богами. Одним из самых удачливых оказался Ваал; он уже был силен и снедаем безрассудной жаждой власти и величия. По наущению Сатаны Ваал стал ханаанским божеством. Он требовал от хананеев жертвоприношений детей, склонял их к содомскому греху, блуду, осквернению храмов. Сатана был доволен; все больше демонов с его легкой руки объявляли себя божествами перед смятенным и ныне истерзанным творением. Иным способом Сатана не мог превзойти Иегову. Все это Иегова терпел, покуда Сатана не покусился на иудеев, избранный Иеговой народ, стремясь ввергнуть их в пучину тьмы и чернокнижия. Равновесие нарушилось. Желая дать урок Сатане, Он обрушился на Ваала, самого удачливого из демонов, и с помощью израильтян сровнял Ханаан с землей. Гнев Его был ужасен; Он приказал Своему небесному воинству сжечь грешный город дотла, дабы земля обратилась в огненный камень бесплодный. Вааловы идолы и храмы были разрушены, те же, кто поклонялись демону, стерты с лица земли. В Ваале сочетались обе силы, свет и тьма, но он предал первую и теперь ищет убежища у второй.
— Ложь, — прошипел Ваал позади Майкла. — Ложжжжь.
— Урон был нанесен. Сатана узнал вкус крови. И тогда началась битва, исход которой решит: быть или не быть Закону Мироздания. Она бушует здесь, сейчас. Сатана через Ваала обрушивает на творение хаос, Ваал же стремится отомстить, истребить израильтян, уничтоживших Ханаан, его царство. Он успел переменить множество обличий, и с каждым новым воплощением оказывался на шаг ближе к цели, своей и своего хозяина. Ваал — безумное божество, одержимое силами тьмы.
Вирга дрожал, но ничего не мог с собой поделать. Стараясь унять эту дрожь, он запинаясь проговорил:
— Ваал человек… всего-навсего человек…
— Как угодно, — мягко ответил Майкл. — Вы спросили, я ответил.
— Отпустите меня, — детским голосочком попросил Ваал.
— Нам нельзя останавливаться. Вы готовы пойти дальше? — Майкл внимательно посмотрел на Виргу.
Зарк рядом с Виргой открыл глаза и принялся растирать затекшие шею и плечи.
— Не знаю. Не знаю. Я очень устал.
— Я спрашиваю о другом. Вы готовы пойти дальше по избранному нами пути?
— Нет, Майкл, — вмешался Ваал. — Брось свою затею. Отпусти меня. Присоединяйся ко мне.
Майкл посмотрел на охотника.
— Вы в силах идти?
Зарк растирал руки. Он взглянул на Майкла, потом на Виргу, потом снова на Майкла.
— Да, — ответил он.
— Хорошо. Доктор Вирга?
Вирга не знал, что ответить. Ему вдруг стало трудно дышать.
— Я так устал, — пробормотал он.
— Я ведь предупреждал вас. Разве нет? — спросил Майкл. — Мы должны как можно скорее добраться до моря. Выбор прост: или вы идете с нами, или мы бросаем вас здесь.
Вирга взглянул на него, удивленный поставленным ультиматумом. Он провел рукой по лицу:
— Хорош выбор! Я иду с вами.
Майкл кивнул:
— Отлично. Мы с Ваалом первыми выбираемся из палатки. Потом вы и Зарк.