— А зачем нам идти с ними? — я задал вопрос, который был написан у всех на лицах.
— Бушмены — кочующий народ, для которых нет границ. Власти приграничных стран их не досматривают, не останавливают, давая им свободно пересекать границы. Я сторговался с ними за две винтовки, что они нас переведут через границу с Ботсваной и при этом даже будут кормить, хотя еда у них довольно специфичная, — Нат даже скривился.
— Нат, ты гений! — я обнял африканера.
Проблема перехода решалась автоматически, но оставался один вопрос. Нас трудно спутать с низкорослыми кхомани, вряд ли пограничники плюнут на несоответствие роста и цвета кожи.
— Мы будем в повозках, под шкурами, когда племя будет пересекать границу, тотального досмотра им не устраивают, народ вымирающий, вот и боятся.
Ответ африканера ставил все на свои места. Да за такой комфорт можно не две, а четыре винтовки отдать, о чем и сказал Нату.
— Винтовка для нас, потомков буров, вторая мать. Я безоружным не собираюсь находиться среди черных, — последовал жесткий ответ африканера.
Тем временем из рощицы появились новые лица, высыпали женщины, несущие младенцев на спинах в специальных мешках-рюкзаках. Скрипя всеми колесами, выехали четыре крытые повозки, ведомые двумя буйволами каждая.
Племя было довольно многочисленное, человек сто, если считать младенцев и детишек. При близком осмотре, кроме роста, обращала на себя внимание еще одна особенность: цвет кожи у них светло-коричневый, почти такой же, как у Аймана, только чуть темнее, и разрез глаз немного миндалевидный, напоминающий картинки про монголов. Губы, вот что меня удивило больше всего. Все негры, встреченные мной раньше, имели полные и пухлые губы, даже красно-медные химба. Эти имели тонкие губы. Короткие волосы на голове у них были туго закручены в виде шариков — как горошины черного перца. Если сравнить, так по мне они были больше похожи на азиатов, чем на обитателей Африки.
Нат снова обменялся носопожатием с одним из бушменов средних лет.
— Это вождь? — спросил я африканера, улучив момент.
— Бушмены живут группами, состоящими из нескольких семей. Вождей у них нет, но у каждой группы есть знахарь, которому приписывается умение общаться с духами, вызывать дождь, лечить болезни. Это очень древний народ. Но их истребляли как черные, так и белые, пока бушмены не оказались на грани вымирания. Только в Ботсване их не трогали, поэтому там они себя чувствуют в безопасности.
— Ты неплохо осведомлен о них, — заметил я.
— У меня работал бушмен племени кхомани, многое узнал от него, некоторые вещи помню по книгам, — Нат перевел дух, — это реальные хозяева юга Африки. Но более многочисленные народы языковой ветви Банту их вытеснили в пустыню Калахари. Бушмены, в принципе, не враги белым, и наши интересы практически не пересекаются, это не кровожадные зулусы.
Африканер молча шел какое-то время. Тем временем племя двинулось в путь, догоняя нас, ушедших вперед. Теперь мы шли вместе, нас с любопытством оглядывали детишки и женщины. В этих краях белого человека редко увидишь. Увидев, как Айман тоже рассматривает бушменов, не удержался, чтобы не подколоть:
— Присматриваешь себе подружек, Айман? Только учти, что бушменки привыкли мазать свои пещерки ядом, чтобы сохранить либидо. Сунешься туда, и твой стручок отпадет, — под дружный смех Ната и братьев закончил я.
Смущенный Айман, вспыхнув, приотстал, чтобы не быть объектом насмешек.
— А ведь насчет ядов ты практически прав, — заметил Нат.
Увидев мой удивленный и ошалевший взгляд — неужели я про бушменок оказался прав? — усмехнувшись, пояснил:
— Нет, конечно, там ядом не мажут, но все наконечники копий и стрел намазаны ядом. Они ведь малорослые и не могут физически сравниться с огромными зулусами, вот им приходилось прибегать к помощи яда. А потом это перешло и на охоту, небольшое ранение — и добыча почти моментально падает, парализованная.
— Нат, да ну хрен их еду. Может, сами себе добудем? Что-то мне не хочется пасть жертвой их яда.
— Это парализующий яд, он просто обездвиживает. Они убивают добычу, а кусок мяса с места ранения вырезают. Их еда абсолютно безопасна, а готовят они хорошо.
— Все равно. Может, дашь ребятам поохотиться, когда остановимся?
Еда, добытая Кевином и Питом мне казалась куда безопаснее. Африканер кивнул к вящей радости братьев, прислушивавшихся к нашему разговору.
Скорость передвижения была совсем не быстрой, куда бушменам спешить, вся их недолгая жизнь так и проходила в медленных, неспешных кочевках. Периодически повозки останавливались, и молодой бушмен смазывал оси жиром из кожаного мешка. На какое-то время повозки шли без скрипа. Но потом он снова появлялся, и вся процедура повторялась.