— Никитин Владимир, пройдите в тамбур, вам срочный звонок.
«Тамбуром» называлась переговорная комната, вся связь в которой была через ведомственный спутник, защищенный как никакой другой. Владимир спустился на третий этаж, дважды предъявил удостоверение и прошел сканирование сетчатки. Его слухач уже сидел в наушниках. Любой разговор в «тамбуре» происходил при присутствии слухача, в обязанности которого входило обращать внимание на мелочи, которые мог упустить вызванный абонент.
— Володя, это Павел.
Павла Никитин знал, именно он теперь работал вместо него третьим атташе, выполняя функции «безопасника».
— Слушаю, Павел, — Никитину не удалось скрыть некоторой неприязни, но собеседник не обратил на это внимания.
— Десять минут назад был звонок из российского посольства в Ботсване. Это рядом с ЮАР, — уточнил собеседник, приняв молчание Никитина за неосведомлённость.
— Я знаю, дальше! — Владимиру не терпелось узнать, с чем связан звонок Логинова.
— Так вот, — продолжил его собеседник, — сегодня утром к ним в посольство явился молодой человек славянской внешности, который требовал немедленной связи с сотрудником посольства в Иордании по фамилии Никитин. Фамилия мужчины, без документов …
— Светлых Александр! — нетерпеливо перебил Логинова Никитин.
— Да, — теперь в голосе Логинова сквозило удивление, — тебе эта фамилия о чем-нибудь говорит?
— Говорит! Ты не представляешь, как много говорит! Павел, я бегу к шефу, он должен знать эту информацию! В рапорте я упомяну тебя, еще свяжемся, еще раз спасибо!
Даже не согласовав со «слухачом», что разночтения разговора не предвидится, Никитин рванул к Проскурнову, который после проведенного совещания попросил секретаршу не беспокоить.
Напрасно Никитин просил и умолял, он понимал, что, получив отрицательный ответ, Светлых уйдет и неизвестно, где его снова ждать, секретарша была неумолима. На его счастье, выглянул сам Проскурнов, и Никитин буквально вцепился ему в руку:
— Виталий Иванович, Светлых объявился!
Проскурнов подозрительно посмотрел на него и рявкнул:
— Кто представил мне рапорт, подтверждающий смерть Светлых? Кто, я спрашиваю?!
— Я! Готов понести и несу наказание, Виталий Иванович. Но теперь дорога каждая минута!
— В кабинет!
Проскурнов, рявкнув это, сам чуть не бегом вернулся к себе. Схватив со стола спутниковый телефон, спросил только одно слово:
— Где?
— Наше посольство в Ботсване.
— Где?!
Глаза Проскурнова полезли на лоб. Владимир снова повторил, рассказав в двух словах ситуацию.
Проскурнов, сверившись по кодам набрал номер. Долго шли гудки, пока на том конце провода не прозвучало:
— Помощник посла в Республике Ботсвана Смурнов Петр Иванович.
Проскурнов представился, слыша, как на том конце провода затаили дыхание:
— Светлых Александр у вас в посольстве?
Никитину не было слышно, что говорит невидимый собеседник, но генерал хмурился, лицо его побагровело. Дослушав, он произнес таким спокойным тоном, что Владимира пробрал мороз.
— Если этот человек пропадет с вашего поля зрения, до конца своей жизни вы будете открывать и закрывать двери на проходной МИДа. И это в лучшем случае. В худшем пойдете под суд за преступную халатность. Жду вашего звонка! И молите бога, чтобы мне понравилось содержание нашего разговора.
Проскурнов нервно шагал по комнате. Никитин не посмел спросить, ожидая, что генерал сам все объяснит.
— Ты представляешь, этот мудак, помощник посла разговаривал с ним лично в посольстве. И он отфутболил его, сказав прийти после обеда, когда будет посол на месте.
Генерал снова молча немного покружил по комнате, успокаиваясь.
— Значит так, Володя! Ты будешь жить в моей приемной, пока мы не убедимся, что это действительно он. Если это Светлых, ты возвращаешься в игру, с Чуриловым я все решу. И еще, если это Александр, и ты снова его упустишь, клянусь тебе, Володя, я позабочусь, чтобы ты оставался безработным до конца жизни.
— Я не подведу, Виталий Иванович, только дайте мне исправить свою ошибку.
— Посмотрим. Иди жди в приемной, я позову.
Дождавшись, когда за ним закроется дверь, Проскурнов открыл шкафчик и плеснул коньяка. «Только продержись до обеда и вернись в посольство, сынок», — взмолился он, опрокидывая рюмочку.
Звонка с лубянки Смурнов не ожидал, а когда услышал должность и чин, мгновенно покрылся потом. Закончив разговор с генералом, он молнией метнулся к выходу. Может, парень еще не ушел? Но на улице было пусто, Смурнов даже не поленился пройти пару километров в обе стороны. Ни парня, ни его друзей не было.