Если Светлых не вернется? Он почувствовал, как капля холодного пота ползет к по позвоночнику к его пятой точке, словно определяя область, которая больше всех пострадает. Он набрал номер мобильного посла, но тот отклонил номер. Смурнов запаниковал, вернувшись в кабинет, он вновь связался с российским посольством в Иордании. Когда собеседник взял трубку, Петр, чуть не плача, попросил дать ему номер телефона этого Никитина, но том конце положили трубку, пообещав довести куда надо про ненужный панический звонок.
Смурнов был трусом всю свою жизнь. В школе боялся одноклассников, которые вечно подшучивали над ним, ему нравилась девочка в классе, и он ей нравился, но он категорически ее не провожал, боясь наткнуться на Витьку с ее двора, известного задиру. В институте он боялся подхватить венерические болезни или СПИД, эта боязнь довела его до того, что в свои двадцать восемь лет он оставался девственником, единственной его сексуальной партнершей была рука. Рука была ему верна, она ему не изменяла, она всегда была при нем и у нее не было головных болей, месячных и половых инфекций.
В критических ситуациях люди не думают о сексе, но то люди, а не Смурнов. Оргазм у него бывал сильнее, когда он боялся. Вот и сейчас, закрывшись в туалете, он испытал чувство самоудовлетворения, после которого начал мыслить относительно спокойно.
Он сотрудник МИДа и не позволит себя запугивать какому-то генералу из ФСБ! Но минуту спустя его уверенность снова улетучилась. Он представил, как в зимнее утро, при минус сорока, в овчинном тулупе стоит на проходной, открывая калитку сотрудникам, спешащим на работу. И неважно, что и ворота, и сама калитка давно были автоматизированы, слова генерала Смурнов не просто услышал, он их видел. Он десять раз выходил к охраннику, интересуясь, не появился ли тот мужчина.
К часу у него просто не осталось терпения. Петр встал в начале улицы, откуда мог появиться Светлых. Посол вновь отклонил звонок, прислав коротенькое эсэмэс: «задерживаюсь». На фургон, завернувший с улицы в направлении посольства, он вначале не обратил внимания, пока не хлопнула дверь и перед ним не появился сам утренний посетитель с вопросом:
— Так меня ждешь?
Смурнов от избытка чувств потерял сознание.
Когда мы, наконец дождавшись двух часов дня, возвращались к посольству, меня терзало чувство вину перед Айманом, которого я потащил через полмира, поверив Никитину, перед африканерами, которым пообещал, что российское правительство будет им радо. Они мне-то не рады, своему гражданину! Этот мудак помощник посла смотрел на меня как на пустое место, словно я бомж, просящий милостыню.
Когда мы снова завернули на улицу, где находилось наше посольство, этого козла, стоявшего с вытянутой шеей и высматривающего видимо своего хозяина, я заметил сразу. Попросив Хендрикса остановиться за пару метров до него, решил его хотя бы напугать резким вопросом. Гусь, увлеченно смотревший в другую сторону, даже не заметил меня, пока я не задал ему вопрос. А потом…
Этот дебил увидел меня и грохнулся в полной отключке.
Несколько хлестких пощечин привели его в чувство, водянистые глаза наполнились слезами, и он выдавил из себя неуверенно:
— Светлов?
— Светлых!
Не хватало еще, чтобы он еще коверкал мою фамилию. Я хотел извиниться, что напугал его, как он вскочил с неожиданной прытью и, ухватив меня за руку, потащил в сторону посольства.
— Стойте, я не один, со мной люди! Да что случилось за полдня, что вы меня боитесь отпустить?
— Нет-нет, отпустить нельзя, я должен позвонить. Люди потом, сначала звонок, — немного бессвязно бормотал блондин, клещами вцепившись в мою руку.
— Подождите меня, я скоро! — успел я прокричать Нату и ребятам, изумленно взирающим на столь горячий прием, прежде чем мы скрылись внутри здания.
Несомненно, это был кабинет посла. Добротная мебель, кожаное кресло, несколько телефонов, комната отдыха, примыкающая к рабочему кабинету, сейф и стеллажи из эбенового дерева. Смурнов силком усадил меня в кожаное кресло, метнулся к кулеру и налил воды, вызвал секретаршу и заказал натуральный «арабика», узнав, что я предпочитаю кофе. Его деятельность и услужливость могла означать лишь одно: ему очень качественно и глубоко вставили стручок жгучего перца за утреннюю халатность.
Открыв сейф, он достал красную папку, долго водил пальцем по листам и наконец удовлетворённо крякнул. Набирая номер, он смотрел на меня и улыбался. Надеюсь, он не гей и не захочет, чтобы я и его осчастливил?