— Почему? — хмуро взглянула на него Исла. — Потому что вы не хотите, чтобы вас называли работорговцами?
— Помимо всего прочего — да.
Ваант даже не отреагировал на обвинения, и Исла задумалась, а не делал ли он этого раньше. Возможно, именно благодаря потоку женщин, ему удавалось держать в узде свою команду. Ей захотелось вымыть кожу на руке, где он прикоснулся к ней. Немыслимо, а ведь ей он показался красивым и даже, что ему можно доверять. Похоже, ей приснилось, что он нес ее на руках и шептал обещания лучшей жизни.
— Я — Ваант, капитан этого корабля, — произнес он, скрестив руки на груди. — Там мой начальник службы безопасности, Врикс. Мы выделим вам помещения, поделимся провизией. Пожалуйста, назовите себя по званию и специальности.
Из прищуренных глаз Роуэны практически сыпались искры ярости, когда она на него уставилась.
— Главный технический специалист, механик первого класса Роуэна МакЛауд.
Прижавшись к Роуэне и юрисконсульту и отказываясь смотреть на инопланетян, рядом сидела молодая женщина-врач.
— Доктор Мэйси Каннингем, младший медицинский офицер.
— Вайолет Ньюфилд, — сказала темноволосая женщина, обнимающая Мэйси. — Главный юрисконсульт. Вы нарушаете так много законов, что я даже не знаю, с чего начать.
— Отлично, — сказал Ваант. — Поскольку я не признаю правительство Альянса, то мне наплевать на их законы. Но я с нетерпением жду, когда смогу узнать все возможные лазейки, чтобы обойти их законодательство.
Его внимание переключилось на последнюю женщину, чьи светлые волосы остались гладко уложенными, даже, несмотря на все происходящее.
Она холодно посмотрела на него.
— Старший офицер и атташе по культуре, Джесслин Барнс. Не думала, что кодекс чести воинов Ксарав допускает захват рабов. Представьте, что бы сказали ваши матери, если бы они это увидели.
— К сожалению, наши матери были убиты во время атаки кораблей военно-космического флота Альянса, — с бесстрастным выражением лица произнес Врикс. — И вы лучше, чем кто бы то ни был, должны знать, что воинский кодекс не применяется при борьбе с трусами и шарлатанами. Вы являетесь соучастниками преступлений вашего капитана.
Джесс поднялась, готовая разорвать его в клочья, но Исле не хотелось еще больших неприятностей. Им нужно было добраться до выделенных кают, забрать свой багаж, чтобы выяснить, есть ли у них оружие или средства связи, и придумать план. Угрожая этим ублюдкам, у которых явное преимущество, они ничего не достигнут.
— Я — старший лейтенант Исла Леннокс, переводчик. Это — старший офицер безопасности, командир Сисилия Григгс.
— Сисилия, — забавляясь, произнес Врикс, разглядывая бессознательную Григгс. — Это имя совершенно не соответствует ее характеру. Занятно…
— О, поверь, как только она проснется, то ты на собственной заднице узнаешь, какой у нее характер, — пробормотала Роуэна, а затем, вскочив на ноги, заявила. — Мы требуем, чтобы нам предоставили помещения, защищенные от любых подсматривающих типов и извращенцев, две аптечки и наш багаж. Немедленно!
— Вы не в том положении, чтобы предъявлять требования, — сказал Ваант. Он откинулся на спинку стула, и Исла внезапно осознала, как много места он занимает и каким от него пышет жаром. — Но так как я в хорошем расположении духа, вам покажут каюты. Вы не сможете убежать, даже не пытайтесь. Я пришлю кого-нибудь, чтобы позвать вас на ужин.
Остальные женщины поднялись, а Врикс начал освобождать конечности Григгс от ограничений. Исла хотела встать сразу, но не смогла совладать со своим телом, все еще немного пошатываясь от всего произошедшего. Прежде чем она смогла собраться с силами, чтобы подняться, Ваант снова схватил ее за руку.
Ее пронзил жар от его прикосновения, а сердце забилось как сумасшедшие. От этого она чуть было снова не потеряла равновесие. Его кожа переливалась оттенками сине-зеленого, когда он смотрел на нее, помогая оставаться в вертикальном положении. Джесслин, прищурив глаза, наблюдала за ксаравианцем. Исла знала, что ей нужно будет спросить специалиста по культуре, что означает изменение цвета их кожи. В лингвистической академии преподаватели ничего об этом не говорили.
Щеки Ислы начали гореть румянцем, словно жар разливался у нее внутри. Она не могла двигаться, глядя на Ваанта и теряясь в мерцающих серебряных глазах. Загипнотизированная, она могла бы стоять так вечно, пока Ваант шепотом читал ей строчки знаменитой поэмы ксаравианцев — оды воина о его любви к родине или оды мужчины о его любви к своей женщине. Название зависело от того, как ее переводили с высокого на средний и низший диалекты Ксарав.