2.9 Клинок и пламя
- Удивительные погоды стоят в Скайриме! - выпрыгивая из повозки, я едва не шмякнулась на лёд, припорошенный свеженьким снежком. Маркурио едва успел подхватить меня; золотые монеты, которые он собирался отдать извозчику, прыгнули в сугроб, блеснув на солнце жёлтыми боками. - Изящная и ловкая, словно хоркер, - съязвил маг, помогая мне принять устойчиво-вертикальное положение и поглядывая в сторону утонувшего в холодной перине золота. Рёксви хмыкнул и улыбнулся в рыжую бороду, сложив руки на груди. Видимо, ждал, пока мы всё-таки сами выдадим ему деньги, не заставляя сонного его ползать по сугробам в поисках честно заработанных денег. Удостоверившись в моей устойчивости, маг действительно двинулся к сугробу, натягивая на стремительно синеющие ладошки рукавицы. Дождавшись, пока он отойдёт достаточно далеко, я сняла с пояса кошель, в котором ещё осталась порядочная часть богатств напыщенного мужика с Вайтранского рынка, и протянула его вознице. Он коротко глянул на содержимое мешочка, потом - на меня, дождался утвердительного кивка и полез на козлы. Маркурио обернулся, когда лошадка, повинуясь хлесткому прутику, принялась месить снег на дороге, уводящей из города. Он стоял по колено в снегу, и по лицу его я без слов догадалась, куда меня прямо сейчас мысленно послали в красках. - Это тебе за хоркера, белый мишка, - не удержавшись, я всё-таки захохотала. До таверны мы шли, приплясывая на легком морозце. Полуденное солнышко тысячами огоньков отражалось в нетронутом снегу по бокам просёлка. Домиков в Данстаре оказалось побольше, чем в Винтерхолде, куда нас занесло прошлое задание. Если, конечно, не считать те хибарки, что улетели к пресловутым хоркерам с подкравшегося незаметно обрыва. Благо, здесь не маячил перед глазами зловещий замок Коллегии - видеть серые стены местной магической школы страсть как не хотелось. От одной мысли об улыбке обитавшего там Анкано я зябко поёжилась. А может, виной всему вдруг налетевший порыв ветра, швырнувший мне в лицо горсть мягких, но очень холодных снежинок. - Вообще странно у вас тут в Нирне, - отплевавшись от снега, подала я голос, - Позавчера на зелёные почки любовались, хлюпая по весенней грязюке, вчера чуть подморозило, а сегодня - так и вовсе до сугробов добрались. - Всё ещё "у вас"? - как-то отстранённо спросил маг. - Ну... у нас, - поправила я сама себя, - У нас тут не так, как у меня в России... - "У меня", - передразнил Маркурио, но будто ушёл в свои мысли. Привычная издевательская интонация подобных разговоров куда-то исчезла. Он тайком оглядывался по сторонам, будто искал кого-то среди спешащих по своим делам селян. - Короче, ты понял. Нирн от России отличается, - его поведение увлекало меня больше, чем тема разговора, но виду я старалась не подавать, искоса следя за его бегающим по сторонам взглядом. - Логично, - как-то сдавленно фыркнул он. Чем ближе мы подходили к местной затхлой таверенке, тем испуганнее и любопытнее делался маг, чем заинтересовывал уже меня. Разговор продолжать он почему-то не стал, окончательно углубившись в поиски чего-то... или кого-то. - Что с тобой? - не выдержав, спросила я спустя несколько долгих минут молчаливого пути по заснеженной дорожке, наполненного его "незаметными" оглядками, - Что-то не так? Мы как раз подошли к таверне. Маг вдруг остановился, будто его поймали с поличным, замер и покраснел до кончиков ушей. Уверенности особой по поводу ушей у меня не было (они были скрыты меховым капюшоном), но смущение и растерянность его были явно заметны, как он не пытался скрыть их за полушутливой улыбкой. - Я вижу, что с тобой что-то происходит. Поделишься? - Всё со мной в порядке, - фыркнул он, заталкивая меня в тёплое помещение, в очередной раз примеряя маску обиженной невинности... и бросая последний взгляд на оставшийся за нашими спинами просёлок. Внутри таверны не происходило ровным счётом ничего. Ни одного подвыпившего постояльца, ни одного надоедливого барда, никаких, в общем, признаков нормальной таверны. Тип за стойкой, едва нас завидев, истово замерцал глазищами, надеясь, видать, хоть как-то развеять собственную скуку. Маркурио бросил на стойку несколько влажных еще после купания в сугробе монет. - Продай нам мёда, добрый человек, - с нажимом на обращение к трактирщику произнёс Маркурио. Глаза незнакомца прищурились, он бросил на меня беглый взгляд и тут же разулыбался, рассыпаясь в пожеланиях приятностей и наклоняясь под стойку за бутылками. Знакомо звякнуло стекло; из одной из комнат, как по команде, вдруг вылетела девица в лёгоньком платьице, прижимая к по-нордски не маленькой груди потёртую лютню. На глупеньком личике вылезла сладенькая улыбочка, и девица, набирая скорость, ринулась в нашу сторону. - Маркурио! Какая встреча! - мои пальцы опасно обхватили тёмное стекло бутылки, пока незнакомка, вереща от радости, повисала на моём маге, покрасневшем, кажется, еще сильнее. Капюшон теперь не скрывал его головы: уши действительно оказались краснее спелого помидора, - Где ты пропадал так долго, почему не заглядывал? Анхель спрашивала тебя, да и тётка её постоянно... - Эмм... знакомьтесь, - быстро прервал радостное щебетание девицы Маркурио, отскакивая от нее на добрые полметра, - Карита, это Марина, Марина, это, соответственно... - Я догадалась, - сухо бросила я, окидывая девицу с лютней ненавидящим взглядом. Она вертела головой с меня на Маркушу, не одупляя, видимо, происходящего, - Очень, очень приятно познакомиться. - Я дочь хозяина этого места, - вдруг снова повеселев, произнесла названная Каритой, то ли не заметив, то ли проигнорировав угрозу в моём голосе, - Всегда рада новым знакомым! - Взаимно, ага... - я подхватила бутылку и направилась к ближайшему столу, прикладывая все волевые усилия, чтобы с пальцев не сорвалось ни одной багровой искры. Глубоко в тёмном омуте моей души чуть заметно шевельнулись черти Ваббаджека, но голоса не завыли о необходимости срочного убийства Кариты. Думаю, тогда бы я точно не смогла удержаться. - Анхель и её странный приятель каждый день заходят, - вновь защебетала девица, нагло усаживаясь рядом с приземлившимся напротив меня Маркурио, - Тётка её всё про тебя спрашивает, тоже каждый вечер тут сидит. Говорили, ты должен был давно явиться, волнуются, наверное... - Мы поняли, Карита, иди, побренчи на своей балалайке, - я сунула ей завалявшийся в кармане куртки золотой, который де