Чтобы продолжать учиться, я остался у моего учителя на положении полуработника, полупастуха и продолжал изучение предметов, необходимых для переезда в город с целью продолжения образования.
С огромным трудом дело кое-как налаживалось. На семейном совете родители, братья и сестры решили сообща помогать мне, чтобы я продолжал учиться. Осенью 1889 г. я поехал в Гольдинген и выдержал экзамен в старший класс училища министерского просвещения. Это был огромный шаг вперед. В волости все ошалели от удивления: как это удалось мне из волостной школы попасть прямо в старший класс.
Министерское училище в Гольдингене пользовалось доброй славой. Учительский персонал был строгий и хороший. В этом училище имелось два класса и в каждом классе два отделения — младшее и старшее. В каждом отделении надо было учиться год…»{5}.
В министерском училище И.И. Вацетис учился два года. Однако он не только учился, но и подрабатывал на местной спичечной фабрике. В его мемуарах читаем: «Первые дни училищной жизни показали слабость моих познаний по русскому языку и математике. По этим двум предметам пришлось опять много трудиться.
Я поселился сначала в квартире вместе с другими товарищами, которые во многом помогли мне. Жить приходилось очень скромно, даже более чем скромно. Продовольствие присылали из дома с оказией. Немного выручало то обстоятельство, что потом я переехал жить к дальнему родственнику, который как-то помогал.
Я всей душой отдался ученью и чтению книг из обширной школьной библиотеки. Так, в подготовке я скоро перегнал своих товарищей, но в материальном отношении было крайне тяжело. После Нового года нужда пригнула и приютившего меня квартирохозяина, и меня самого. Нужно было искать заработок, хотя бы грошовый. Пришлось познакомиться с фабричной жизнью.
Мои родственники работали на спичечной фабрике, и мы получили работу на дом, а именно клеили спичечные коробки. На дом с фабрики отпускали все материалы. Этот труд давал моим хозяевам заработок до трех рублей в неделю. А мне перепадало карманных денег копеек двадцать-тридцать в неделю. Было не до роскоши.
Так первая зима прошла в напряженном труде в школе и дома. По будним дням свободной минуты не оставалось: я был рад, когда в 9 часов вечера мог лечь спать, и усталый засыпал моментально, спал как убитый до 6 утра. Занятия в училище начинались в 8 часов утра и кончались в 3 часа пополудни. В воскресенье после обеда я должен был читать по книге очередную проповедь. Хотя кирха была в городе, туда мало кто ходил.
Знакомств в городе у меня не было. Первый раз в жизни попал в театр, прошмыгнул зайцем. Подошла весна, и состоялся мой перевод без экзамена на старшее отделение. Из дому получил вести неутешительные: там случились различные несчастья, принесшие большой материальный убыток. Другие товарищи разъехались по домам на отдых, а я пошел работать на спичечную фабрику. Надо было заработать деньги на сапоги и про запас, на ученье»{6}.
Понадобилось немного времени, чтобы Иоаким познал все «прелести» фабричного труда. «Проработал я на фабрике два месяца. Что это был за каторжный труд! Двенадцатичасовой рабочий день. Я должен был стоять у ворота и прикручивать рамы со спичками (без головок). Работа была адски тяжелой, страшно болели ноги и руки, ладони сплошь были покрыты мозолями, сухими и лопнувшими, в крови. В комнате находилось 12 машин, трясущихся и издававших страшный шум. Разговоров не было слышно. Работавший у машины хотел больше выгнать заработной платы за день и прямо-таки доводил меня до исступления. Я работал через силу.
Через два месяца работы я заболел грудью и уехал домой отдохнуть до начала учебного года. Сколько я заработал? Всего 21 руб. 60 коп. Из них половину я проел и осталось рублей десять. Но зато эти два месяца, проведенные на фабрике, среди рабочих, дали мне хорошее представление о том, что такое фабричная жизнь.
Второй учебный год прошел так же, как и первый…»{7}
Приближалось время окончания училища, и остро вставал вопрос: что делать дальше? Продолжать учебу в каком-то другом учебном заведении или идти работать? Вацетис пишет: «По мере приближения к окончательным экзаменам все чаще и чаще вставал вопрос: что же делать дальше, за что приняться, какую поставить цель в жизни? Это пришлось решать самостоятельно. Учиться дальше при таких средствах, на которые я существовал последние два года, немыслимо. Из министерского училища можно поступить по конкурсному экзамену в Гольдингенскую учительскую семинарию с четырехгодичным курсом. Но надо было дорого платить за ученье, и одеваться надо было лучше, чем я мог это себе позволить.