Вообще-то странный лес. Это но не тот мох, который можно ещё встретить, а гигантские стволы, подобные могучим деревьям, хотя то, конечно, не деревья и даже не трава, но у них появились неизвестные ранее корни, стволы и листья. Деревья вырастают такими высокими потому, что древесина плотная, но даже простой подсолнух не может вырасти выше, чем вырастает, его ствол слишком мягкий и водянистый, он разломится под собственным весом, а у плаунов или хвощей структура ещё нежнее!
За спиной хлюпнуло, я резко обернулся, уже готовый бить и рубить, а также кувырком уходить в сторону.
Из болота вылез, облепленный илом и зеленой ряской, огромный ракоскорпион. Почти не останавливаясь, ускорился и побежал на меня так, словно это суша, а не болото, его естественная среда обитания, и он здесь уже король
Я достаточно умело разрубил его с двух ударов, прислушался к себе. А в самом деле стал крепче, силы в теле тоже прибавилось. Верю, это результат походов в Щель но за счёт чего? Общий фон, напитанный неведомой силой, или сработали тёмные жемчужинки и кристаллы, что я несколько раз принял в себя?
Кстати, а какая у них специализация? Почему образовывается то и другое?
Я слишком долго его разделывал, из болота выметнулись ещё два ракоскорпиона, почти вдвое крупнее предыдущего. Начал рубиться с осторожностью, их круто загнутые к голове хвосты с ядовитыми шипами на уровне моего лица.
Единственное моё преимущество, что очень ценю, моя скорость. Мышцы и связки гудят, едва не отрываясь от костей, я рубил и рубил, пока обе твари не рухнули на землю, а потом и я обессиленно опустился рядом, для ускорения регенерации лучше вообще не двигаться.
Странные животные, странные растения, словно перенесённые из другой галактики, хотя память утверждает, что это обычные для силурийского периода кембрия риниофиты.
Потом на сушу выползут первые кистеперые рыбы, что быстро дадут стегоцефалов, те жили в болотах и от воды не уходили дальше, чем на два-три шага. Несмотря на огромные размеры, оставались хордовыми, а до скелетов ещё расти и расти.
Я вздохнул, то был период, когда вся планета была покрыта сплошным лесом из папоротников, высотой с секвойю и таких же огромных хвощей и плаунов… и вот этот лес передо мной, ещё сотня-две шагов, и я войду под их, как говорится, сень.
Веток нет, даже у самых гигантских деревьев, с вершины простираются огромные листья, метров по двадцать-тридцать. Большинство под собственным весом опускаются, часть торчит вертикально вверх, но самое удивительное, что часть этих странных листьев распростерты горизонтально, да что у них там за такие титановые волокна, что не позволяют гнуться?
Хоть и устал, но для отдыха нужно было отползти ещё малость. Из мутной воды высунулись ещё две тупые морды, глаз нет, но уставились на меня, как то чувствуют.
Что-то среднее между трилобитами и ракоскорпионами, я запоздало поднялся, попятился, но опоздал, обе зверюки начали выползать на сушу, а из воды поднялись как подводные лодки, ещё три округлых тела.
Хелицеровые членистоногие, подсказала услужливая память, а именно ракоскорпионы… Ах да, в этот период силура появились и развились рыбоподобные бесчелюстные позвоночные, самое грандиозное событие, это тот тип, что постоянно и непрерывно развивался и дошел до появления человека.
И вот я отступаю перед напором этих страшноватых морд, говорить им, что я их потомок, видимо, бесполезно, да и громадные какие, я думал, они только в воде, но вылезли, гады, и на сушу!
Я прыгал, уворачиваясь от ударов мощных хвостов с острым шипом на конце, рубил, отпрыгивал, снова рубил, всё-таки у млекопитающих реакция намного выше, но если нападает сразу десяток, то и скорость не спасет, надо пятиться, кружить, заходить сбоку…
Подумал, что в обычной жизни ни за что не пошел бы вот с мечом на подобных страшилищ, но в этом жестоком мире, где то и дело разговаривают зуботычинами и пинками…
— Что там сзади? — крикнул я мысленно.
— Чисто, — ответил дрон. — Только кровь и трупы на песке.
— Хорошо, — пропыхтел я. — Если ещё кто-то хоть выглянет из болота, надо бежать…
Все же твари оказались слишком простыми, движения одни и те же, я приловчился и срубил из последних сил сперва одну, тут же всадил меч в бок второй твари, рванул, стараясь распороть пошире, но меч звонко и красиво хрустнул, оставив в руках изящно загнутую с хвастливым эфесом рукоять.