Я зябко передернул плечами, вот оно что, Петрович… Существование магии здесь не оспаривается, все уверены, что знают как с нею и что, осталось только научиться пользоваться. Точнее, лучше пользоваться, на начальном уровне уже умеют из сидящих здесь многие.
Ладно, с этим разберемся. Сегодня только первый день в Академии. Что день грядущий мне готовит? Его мой взор напрасно ловит… Паду ли я стрелой пронзенный…
Прозвенел звонок, я слышал, что уже большая перемена, можно пожрать и поглазеть на курсисток, все сорвались с мест и ломанулись к выходу.
Толбухина догнал по дороге в столовую, учеба учебой, но будущие защитники Империи должны хорошо питаться,
Когда догнал и оказался за спиной совсем рядом, сказал громко:
— Привет, Федя!!!
Он в испуге подпрыгнул и в страхе оглянулся.
— Чего подкрадываешься? У меня чуть сердце не выпрыгнуло!
— По привычке, — ответил я виновато. — Мы так к медведя́м всегда… Скажешь у него «гав!» над ухом, в испуге мчится куда глаза глядят, от страха медвежья болезнь случается, иной раз помереть может…
— Жестокие вы, — сказал он с укором. — Вам шуточки, а животному что? Ты в столовую?
— Точно успеем?
— Мест хватит. А первыми здесь никогда не будем! Хотя, когда зовут за стол, я раньше всегда прибегал первым!
— Стареешь, — сказал я с сочувствием.
Он ускорил шаг, я пошел рядом, обратил внимание, за невысокой цветочной оградой нам по колено, чинно прогуливаются девушки примерно нашего возраста, почти все в шляпках, только две в кокетливых чепчиках, платья длинные и одного фасона, туфель не видно, это же какое неслыханное бесстыдство, если мужчина увидит лодыжку!
— А кто они, — спросил я шепотом. — Тоже… курсантки… курсистки?
Он фыркнул.
— В какой-то мере. Это суфражистки. Борются за равенство с мужчинами. С этого года их начали принимать на факультет лекарского мастерства. Вчера у них была демонстрация, требуют женщинам разрешить работать машинистками.
Я вскинул брови.
— Ну и что тут особенного? Быть водителем паровозов не так уж и тяжело, только дров подбрасывать много и часто. Но если перейти на каменный уголь…
Он на ходу отшатнулся.
— Ты чего? Я говорю, о печатании на машинках! Это же крайне тяжелая работа, медики против, потому Государь Император не подписывает закон, хотя прошения ему кладут на стол уже третий год!
— Ого, — сказал я обалдело, — так их и до работы телефонистками не допускают, да?
Он остановился, уставился ошалелыми глазами.
— Да ты не просто из Сибири… а из самой глухой деревни! Конечно же, не допускают и никогда не допустят!.. Там могут только мужчины, сильные и проверенные. Отслужившие на воинской службе, что подразумевает стойкость и работоспособность.
Он потащил меня дальше, я всё выворачивал шею, оглядываясь на девушек, таких чинных и благопристойных, в нашу сторону не повели и бровью, хотя явно заметили, а среди наших курсантов немало очень даже видных парней.
— А как же, — пролепетал я, — они… вроде бы, как я слышал, даже воюют? И в Щели ходят?
Он потряс головой.
— Во, выдумал!.. Кто ж их в ряды армии пустит?.. Даже в Щели низзя, даже иностранкам из тех земель Российской империи, где определенные вольности. Вот в немецком королевстве, что в Приволжье, там свобод больше, но там и дисциплина выше, там даже женщины чуть не строем ходят, ещё в остзейском герцогстве… ещё где-то есть места, где женщины уже чуть ли не в правительстве.
— Divide et impera,– сказал я с пониманием.
— Да пошел ты со своими греками!
— Разделяй и властвуй, — перевел я. — Тогда этим субъектам федерации… э-э…империи труднее договориться супротив батюшки-царя!
Он поморщился.
— Да, ты из самой глуши. У нас давно не говорят о батюшке-царе, а только о Государе Императоре.
Я напоследок ещё разок оглянулся на оставшихся за зеленью сада девушек.
— Мы с ними не пересекаемся?
— Почему же? Раз в месяц проводятся тренировочные балы… А так они все с факультета лекарей. Повезло парням, что учатся там. Правда, ночуют эти парни в нашем корпусе.
Тревожное ощущение прокатилось по моему хребту, я переспросил сдавленным голосом:
— Что значит, тренировочные?
— Ну, подготовительные. Когда закончим Академию, придется посещать настоящие балы и приемы, потому должны уметь танцевать, поддерживать достойные беседы, уметь держаться и выглядеть безупречно. А ты думал нас учат только драться? У нас выпускают не солдат, а офицеров и будущих государственных чиновников!.. Пойдем быстрее, а то занятия начнутся, а мы ещё не поели!