Иван (отходит от окошка с деньгами в руках): Вот это да! Можно сразу матери корову купить!
Гусев (весело): Или себе мотоцикл!
Иван (смеется): Красота! Мало того, что разрешают на любимом самолете летать, так еще и деньги за это платят.
Гусев: И какие деньги!
33 сцена.
17 июля 1944 года. Утро – 6.00. Полярный день. Аэродром. На скамейке – Гусев и Борисов. Подходит Иван.
Иван (садится рядом): Вылет через час – поведем бомберов на Тана-фьорд.
Гусев (Ивану): Он про русалку не слышал!
Иван (Смеется): Просвети, просвети!
Гусев: Все что я расскажу – чистая правда. У ребят спроси – любой подтвердит!
Борисенко: И что там с русалкой?
Гусев (устраивается поудобнее): Обычно это бывает ночью: в темноте появляются фиолетовые вспышки, по кабине зелеными огнями струиться небесное электричество, а на крыле самолета из тумана появляется русалка. Красивая… Зеленые волосы распущены, смотрит зелеными глазами, улыбается и манит рукой. Весь самолет объят свечением и по нему бегают, как говорят ребята, зеленые искры – прямо как черти!
Борисенко (хмыкает): Все зеленое? И русалка и черти?
Иван (делает серьезное лицо): Зрелище не для слабонервных! Русалка долго потом ребятам снится, глядит прямо в душу своими холодными зелеными глазами. На земле-то все понимают – видели мираж, а на самом деле «такого быть не может – потому, что не может быть никогда»! Но ведь было же, было! После этого «видения» экипаж отправляют на медкомиссию.
Гусев (перебивает): Но сначала их надо довести до аэродрома. Представляешь разговор с землей? Пилот заледеневшим голосом: – Земля, земля, я пятый, у меня на крыле русалка! – «земля» в ужасе. Руководитель полетов берет себя в руки: – Пятый, я – земля! Твои действия: потряси головой, посмотри на свои руки – на русалку не смотри, на крыло не выходи – она посидит и уйдет!
Иван: Севшие пилоты седеют на глазах, больше в небо их не пускают.
Гусев: А те, что не справились с собой и выходили на крыло самолета…
Борисенко: Чтобы что?…
Гусев (сердито): Да никакого «чтобы» для них уже не существует…
Борисенко (наконец понимает, что это байка, возмущенно): Вот только не делай мне мозги перед полетом! От винта!
Гусев (настойчиво): А почему, как ты думаешь, у нас Паньшин – пилот первого класса, майор, а в оружейке сидит? Седой весь. Ты спроси у него, спроси, что он там – (показывает в небо) – видел!
Иван: Вот умора! (смеется в сторону): Ладно, Фима, не боись. Она приходит по ночам, а сейчас день!
Все встают, идут к летному полю. Борисенко задумчивый.
Голос дочери: Видела одну фотографию тех лет – какая-то вечеринка в землянке у молодых офицеров. Видно, совсем еще юноши, обаятельные шалопаи, дурачатся, пьют вино прямо из бутылок. Летчики в Ваенге, впрочем, как и везде, были ребятами веселыми и заводными, бесшабашными и бесстрашными, для них такой полет как этот –
« 17.7.44 г. – Аэрокобра
Сопровождение 6-ти бомбард. для бомбоудара по порту и гор. Киркенес
Задание выполн.
Вели в/бой с 4 «МЕ-109».
Командир 2 аэ 255 иакп капитан Самарков.» – обычное дело. Однако веселье не отличалось беззаботностью – горечь придавала война – «Она была вчера, есть сегодня, и будет завтра; гибли друзья – кто-то вчера, а кто завтра? Вдруг завтра… буду я»? – такие мысли присутствовали постоянно, их нельзя было отогнать от себя.
34 сцена.
17 июля 1944 года. Ясный полярный день. Светит солнце. Иван и Гусев взбираются на сопки.
Диктор:
« 17.7.44 г. – Аэрокобра
Сопровождение 5-ти бомбард. Для бомбоуд. По порту и гор. Киркенес
Задание выполн.
Вели в/бой с 4 «МЕ-109».
Командир 2 аэ 255 иакп капитан Самарков.»
Иван: Я все-таки сбил того Мессера.
Гусев: Видел! Он ушел от меня влево и вверх (показывает сжатой ладошкой) – там ты его и достал. А я все никак! Обидно…
Иван (внимательно смотрит на Гусева): Димка, ты уже третий месяц мой ведомый, и до сих пор ни одного немца не сбил?
Гусев: Ни одного!
Иван: Непорядок! Ты долго гонял этого фрица – я дарю тебе его!
Гусев (смеется): С барского плеча? А сбитие подтвердили?