Что он мог?
Санек подтянулся выше, цепляясь за карниз. Металлическая полоса отогнулась, царапнув большой палец.
Только ответить тем же. Поднявшись во весь рост, Санек забрался коленями на подоконник, упираясь ладонями в проем, высунулся на улицу. Внизу стоял киоск, где продавали водку, пиво, сигареты и чипсы; огни его перегораживали тротуар. Из-за поворота, визжа шинами, вывернула черная иномарка и, набирая скорость, проехала мимо. Санек, покачиваясь, выдвинулся дальше, копя во рту слюну.
Потом нагнулся и плюнул.
Шатнулся, пальцы заскребли по дереву, собирая занозы под ногти, - и улица приняла его. Подхватила полными руками ветра, нежно, как когда-то мать, с любовью и заботой. Санек расслабился и улыбнулся, отдаваясь последней ласке.
Но напоследок его все-таки больно толкнули в спину.
***
- Но штурман ловит вас и живым и невредимым доставляет к санитарам, а они привозят вас к нам. Ну что, теперь укольчик? Успокоительный.
- И так я попал к вам, - закончил Санек и с укоризной посмотрел на врача, который, в свою очередь, с сочувствием изучал покрытого синяками и ссадинами пациента. Молодой человек в грязной клетчатой рубашке и в синих джинсах сидит над кушеткой, держась за бок, парит в двух-трех сантиметрах над простыней.
- Только не укол, - стоит он на своем. - Мало ли как ваши лекарства на меня подействуют. Вон, видите, я уже тоже летать начинаю... Доктор, это что, заразно?
- Вам просто необходим отдых. - Полная рука тянется к шприцу, который давно лежит на салфетке рядом с карточкой Санька, куда доктор записывал его рассказ. - Но вы настолько возбуждены, что вряд ли заснете самостоятельно. Вы изведетесь, растратите нервы... Один укол - и наконец отдохнете.
Санек смотрит в окно. В кабинете горит электричество, поэтому молодой человек не заметил, что за белыми ситцевыми занавесками светает. Солнце еще не взошло, но небо уже голубое, почти как днем. Санек поникает и позволяет доктору приблизиться. Двигаясь мягко, как умеют иногда такие именно грузные врачи, доктор подносит шприц, и Санек подставляет под иглу руку.
- Может, и впрямь перебрал? И мне только кажется, что я летаю? - спрашивает он покорно.
Рука доктора дрогнула.
- Да нет же, не кажется, вы действительно куда-то тяготеете, но, видимо, никак не решитесь.
- Тяготею? Но, доктор...
- Иван Борисович.
- Я не понимаю, ну как желание чего-то может пересилить притяжение земли?
- Да ведь на тяге весь мир держится, молодой человек.
- Саша. Меня зовут Саша.
- Оглянитесь, Саша. Посмотрите же вокруг. Юноша так любит, что летит к возлюбленной: его тянет к ней. Как магнитом. Что такое хотя бы магнит, вы знаете?
Санек кивает. Глаза у него красные, лицо осунулось, но он слушает, покачивая ногами и сам покачиваясь над кушеткой.
- А как же иначе? Как бы иначе они жили друг с другом? А те же космонавты как летали бы к звездам? - Иван Борисович, крупный, седой уже мужчина, отступил на шаг, сунув руки в карманы белого халата.
- На топливе!
- Не смешите, Саша! Как иначе, если бы сила притяжения имелась только у планеты, поклонники находили бы талант, музыкант - слушателей, артист - зрителей? Вот где тяготение! А вы говорите - земля. Как по-другому люди избирали бы себе дело по душе, если бы существовало одно ваше земное притяжение? Как изучали бы поведение перелетных птиц?
Санек задумался.
- А вас куда тянет, доктор? - спросил он, потирая глаза и сонно моргая.
- Честно? Сейчас - в кровать.
- Почему же вы сидите здесь, со мной?
Доктор присел на стул возле окна. Из форточки дуло, и занавеска слегка колыхалась на свежем предутреннем ветру. Белый медицинский шкаф у другой стены поблескивал стеклами, за которыми выстроились шеренгами разные пузырьки.
- Вы мой пациент, - ответил он, поглаживая подбородок.
- Ну и что? Вы так любите свою работу?
- Да я, собственно...
Доктор отвел глаза и положил шприц на стол. Санек висел уже в центре комнаты. Один шнурок у него развязался и болтался над кушеткой.
- Но вы же видите, что вас куда-то тянет? - обратился к нему врач.
Молодой человек, обхватив себя руками, зябко поежился. Там, в воздухе, без опоры под ногами, он чувствовал себя очень неуютно.
- А знаете, Саша, давайте проверим, - оживился вдруг доктор. Уставшие глаза за толстыми стеклами заблестели. - Когда у нас сомневаются, то делают так, - он начал отпирать окно.