Усач захохотал, качая головой и хлопая себя ладонью по ляжке.
- Отомстим ли, братия, за нашего предводителя? - ухнул сзади еще один голос, да так неожиданно, что Андрей вздрогнул.
Обхватив себя за плечи, он с опаской оглянулся. И раньше было темно, а теперь как-то уж совсем почернело. И холодно становилось. По земле ползли, извиваясь, языки пены, вылизывали чахлую траву и глину, растворяли их. За деревьями ничего не было видно, будто теперь позади редколесья разверзся лишенный звезд космос.
В вязкой смоляной мгле что-то сдвинулось; медленно проявились блеклые линии, стали четче, сошлись силуэтом, тот приблизился - и возник еще один ассасин, обладатель многочисленных тонких косичек. Они шевелились, изгибались, концы их приподнимались позади и вокруг головы, но в первые секунды Андрей не смог понять, что это с ними. У третьего ассасина нос, явно когда-то сломанный, с прогнувшейся переносицей, съехал далеко вбок, так что крошечные, вывернутые наружу черные ноздри располагались где-то над правым уголком рта. В одной руке - кривая сабля, в другой скальп... Андрей рывком подобрал ноги и привстал, но тут же сообразил, что это всего лишь вырезанный кружок почвы с торчащей травой, за которую ассасин держал ее.
- Возрадуйтесь, братия! - хрипло воскликнул Волосатый, кинув землю на середину полянки. - Я урезал еще долю мира, отмщая за нашего Старца! От трофей!
- Круто... - зевнул Кривоглазый.
Косички покачивались, приподнимаясь и опускаясь... наконец Андрей разглядел, что концами они привязаны к нескольким птичкам с тонкими прямыми клювами, а еще к большому мохнатому шмелю и стрекозе. Шмель жужжал, стрекоза стрекотала, а птички тарахтели, быстро взмахивая крылышками.
Третий ассасин плюхнулся на траву и спросил:
- Ну так чего, раскочегарим, братия?
- Клубодана не осталось, - возразил кривоглазый.
- Так черного возьмем...
Кривоглазый и Волосатый достали трубки. Усач, осторожно сжимая свою за мундштук, чашечкой зачерпнул пену ночи. Остальные последовали его примеру. Волосатый достал откуда-то большую, размером с указательный палец, спичку, огляделся и вдруг чиркнул о лоб Кривоглазого. Тот отпрянул, выругался, а потом захихикал. Спичка вспыхнула ярко-синим гудящим огоньком, густые фиолетовые тени легли на лица, превратив их в скопище ямок и освещенных бугорков. Ассасины пустили спичку по кругу и не спеша прикурили. Затем Кривоглазый вонзил ее головкой в землю - еще секунду или две она горела, озаряя почву изнутри, так что та налилась синим свечением, затем погасла.
Все трое одновременно затянулись.
Исходя пузырями, беззвучно булькая и дрожа, пена ночи поползала из-за деревьев. Трава чернела на глазах, иссыхала, превращаясь в ломкие спиральки, а стволы берез стали почти прозрачными.
Кривоглазый, сунув мундштук в зубы, затянулся особенно глубоко, с такой натугой, что Андрею показалось: сейчас у него дым пойдет из ушей. Этого не произошло, но зато когда ассасин наконец выдохнул дым, левый круглый глаз его... Не может быть! Андрей мотнул головой, решив, что это лишь игра света и теней на лице курильщика, что на самом деле ничего такого не происходит. Левый глаз рывком съехал по щеке примерно на сантиметр...
Затянувшись еще по нескольку раз, ассасины удовлетворенно откинулись; двое легли на траву, а Волосатый привалился спиной к истончившейся березе. Все смотрели прямо перед собой и не моргали. У Волосатого, когда он выдыхал, дым выстреливал из ноздрей двумя тонкими струйками, они сходились, образуя как бы узкий треугольник, и дальше завивались спиралью.
Про Андрея на время забыли. Стараясь не привлекать к себе внимания, он встал и пошел в обход поляны, перешагивая через вытянутые ноги. Ассасины молча косили на него масляно блестящими глазами. Как же отсюда уйти? Земля в круге света от костра еще видна, но дальше - ничего...
- А с этим-то че решим? - Усатый дернул Андрея за штанину, когда тот проходил мимо. - Давайте порешим?
Наступила пауза, затем ассасин хихикнул. Тут же отозвался Кривоглазый, к нему присоединился Волосатый, и вскоре вся троица дергала ногами, содрогаясь в приступе хохота.
Андрей, махнув рукой, сел, обнял колени и уставился на подбирающуюся к носкам дешевых интернатских туфель пузырящуюся лужу. Та под пристальным взглядом немного отползла и потянулась в обход.
Достав саблю, Волосатый начал выписывать клинком разные фигуры, хихикая и помаргивая, когда острие свистело около носа. Дым он выдыхал небольшими порциями, то в виде маленьких черепов, то перекрещивающихся полумесяцев, то квадратов, то ромбов. Две птицы, привязанные к косичкам Волосатого, сели ему на темя и стали выклевывать что-то из сальных спутанных волос. Шмель, рассержено гудя, гонялся за стрекозой вокруг головы, выписывая орбиты, будто спутник вокруг планеты. Неподалеку что-то затарахтело; Андрей сначала поднял голову, потом вскочил, оглядываясь.