За стеной послышалась ругань, почти сразу - звук удара, голос: "Ах ты сука!" и в соседнем купе разразилась драка.
- Драчка, драчка! - обрадовался Петр и, подхватив под руку плешивого Ваню, побежал на шум. С опаской перегнувшись через перегородку, Вова увидел, что оба врезались в сплетение яростных тел. Сюда же спешили другие пассажиры, многие из которых плохо держались на ногах. Один парень наступил на выкатившуюся ему под ноги бутылку и свалился головой в железную стойку. Бегущие следом прошлись по нему. Он остался лежать, не шевелясь. Вова смотрел на парня, шея которого из красной становилась белой, но его почти сразу загородили: в соседнее отделение набилась толпа, и началось побоище. В ход пошли кружки и бутылки. Вова скорее убрал голову, потому что кто-то чуть не хватил его неоткрытым еще пивом.
- Что тут происходит? - спросил у пространства перед собой ошалелый юноша.
- Вагон для храпящих, - зло ответила Наташа, не отрываясь от книги. - Это еще цветочки!
- Но... - начал Вова.
В проходе показалась голова Петра, который полз по полу. Из разбитого лба по носу стекала тоненькая полоска крови, одного глаза не было видно в синем опухшем коме кожи под бровью.
- Ражвлеклишь, - прошепелявил он, сплевывая кровь, после чего, ухватившись руками за полку, кое-как забрался на нее. Полежал минутку и сел, потянувшись к новой бутылке.
- Освежиться после разминки, - пояснил он Вове.
- Ра... - слова застряли в горле.
- Ур-роды! - с чувством сказала Наташа, посмотрев на побитого соседа, после чего отвернулась к окну.
- Горячие котлетки! Жаркое! Водочка! - разнесся по вагону пронзительный Людочкин голос. Почти мгновенно за стеной стало тихо, драка прекратилась, и стало слышно звяканье металлических крышек судков.
- Сюда, сюда! - крикнул Петр. - Водочки и котлет!
Приполз Ваня, ощупал ноги лысого и остался под столом.
- И мне водочки, - застенчиво попросил он. После того как шум драки прекратился, Вова услышал громкие женские стоны известного свойства. Юноша схватил начатое Петром пиво и влил в себя полбутылки. Перевел дух, быстро допил остальное. Откусил куриного хребта, похрустел костями, не замечая их, и взял еще бутылку. Немного полегчало: он почти перестал различать окружающее, все плыло.
- Да, мы уроды! - Петр ткнул пальцем в Наташу, вдруг вспомнив ее последние слова, хотя сама она успела забыть, что сказала. - Но и ты тоже!
Наташа вскинулась:
- Да, я тоже, как дура, из-за идиотского каприза природы вынуждена торчать здесь! Среди уродов, моральных уродов! Потому что нормальные люди так себя не ведут!
Подошла Людочка, толкая перед собой столик-тележку.
- Котлетки, водочка, пожалуйста! - она поставила один судок на стол, подвинув несчастную курицу. - Посудой головы не разбивать! - поставила рядом бутылку водки и четыре пластиковых стаканчика и двинулась дальше.
- Стой, стой, дорогая! Когда же ты ко мне придешь? - крикнул Петр ей вслед.
- В другой раз! - кокетливо ответила проводница.
- Да то же самое ты и в прошлый раз отвечала, и в позапрошлый тоже, сколько можно меня за нос водить! - он попытался встать, но упал обратно на скамейку. Людочка укатила.
- Сучка, - горестно вздохнул Петр. - Но как трахается!
Наташа сплюнула.
- А! - воскликнул Петр. - И ты туда же! Нас учишь, а сама? Культурная, называется!
- Да пошел ты, - Наташа отвернулась. Лысый обиделся.
- Да пошла ты сама, чистоплюйка! - икнул он. - Я что, просил меня сюда запихивать, в отдельный вагон, как обезьяну?
- Почему сразу как обезьяну, - вмешался Вова, с некоторым уже трудом двигая языком. - Ведь есть же места для курящих и некурящих. Люди же не могут спать, когда кто-то храпит над ухом, верно? Каждый имеет право на сон!
- И я! - подал из-под стола голос старый Ваня. - Я тоже хочу спать!
- Ну так спите, - огрызнулась Наташа. Петр покачал головой:
- Злая шутка, красавица, - он все качал и качал головой, не в силах остановиться. - Ты издеваешься над стариком!
Вову тошнило. Он встал и снова направился в туалет, держась по дороге за полки, чтобы не упасть. В купе, где сидела неопределенного возраста женщина, ритмично двигались голые люди - там шла групповуха. Выглядело это намного противнее, чем порнуха по видео. На верхней полке около туалета торчали мужские ботинки, но владелец их не издавал храпа. Кажется, это был тот парень, что споткнулся, спеша в драку.
Когда Вова вернулся, бледный, с мокрым лицом, Наташа по-прежнему читала, а Петр втолковывал Ване, который уже перебрался на сиденье:
- И о правах человека ты мне не говори... Они не хотят слушать мой храп - пускай затыкают уши ватой! Мне какое до них дело?..