- Я бы сейчас поспала...
- Только попробуй! - вскинулась Людочка. - Этак каждый скоро спать захочет! Любой проводник с вами оглохнет!
- Мы и сами не уснем, - грустно ответила Наташа. - А знаете, уже светает...
- Точно! - оживился Петр. - Наташенька, давай перепихнемся?
- Пошел ты, - спокойно ответила девушка.
Вова закрыл глаза. Его тошнило. Он приоткрыл иссохшие губы и проговорил еле слышно:
- Я думал, у меня крепкий сон, и я засну... Других билетов не было...
- Да ты спи, спи, - быстро сказала Людочка, присаживаясь рядом и вытирая юноше губы.
- Нет уж, не спать - так всем! - возразил Петр. - Тоже мне, нашелся! Пусть терпит, осталось всего ничего.
И с закрытыми глазами было плохо. Полка качалась и падала, и Вова проваливался с нею.
- Оставь его, - раздался прямо над Вовой сердитый Людочкин голос. Петр недовольно забормотал... И тут, на грани сознания, Вова услышал мощный храп. После чего сразу же - возмущенный голос Петра:
- Лексеич!
- Пусть, пусть спит! - зашикали на него девушки.
- А я! Я тоже хочу! - чуть не плача ответил Петр.
- Ну иди ко мне в дежурку, а я тут посижу, - шепотом велела Людочка. - Сменщицу только не разбуди!
Вова услышал затихающие шаги. Вокруг собиралась темнота и давила на виски, на грудь...
В купе заглянули трое побитых парней.
- Менты зовут? - спросила Людочка.
- Ага, - ответил один. - А че гаденыш, отрубился?
- Умер, - Людочка вскочила. - Пойду-ка я тогда.
- Пошли потом к нам! - предложили парни. - Развлечемся!
Проводница показала им кукиш:
- Обломитесь, ребятки. Мне сейчас всех ментов обслуживать из-за вас, уродов! - и быстро ушла, звонко стуча каблуками.
- Эй, а мертвого здесь, что ли, оставите? - свесив голову, крикнула ей вслед Наташа, но Людочка не остановилась, не вернулась, ни слова не ответила.
Парни оживились.
- А это что здесь за цыпа? Ты кто?
Наташа зло посмотрела на них:
- Отвалите.
- Не поэл, - одевшийся голый двинулся вперед.
- Забей, Васек, - потянул его за рукав другой. - Мы ж за водярой шли.
- Я не поэл, - повторил Васек. - Че она тут выступает, самая крутая? Да я ей ща как вставлю, суке...
Наташа закричала, когда Васек схватил ее за ногу и потащил вниз. Второй парень помогал, а третий топтался вокруг и нудел:
- Забейте, мужики, далась вам эта баба... Идем за водкой, блять, у меня денег ни хрена нет, мужики...
- А че она, самая особенная, че ли, - бурчал Васек, расстегивая штаны. - Убери дохляка, Санек, койка нужна!
Наташа орала, вырываясь, на соседней полке храпел плешивый Ваня, а по коридору бежал Петр, крича:
- И меня пустите потом, ребята, меня пустите!
Скучный апокалипсис
Опубликован в журнале "Реальность фантастики" и сборнике "Цветной день. Поколение NET"
Это был странный мир. Он представлял собою наклонный каменный блин. Неприглядная равнина была пуста, словно лысина великана. По ней проносился сухой ветер, выдувая песчинки из мелких расщелин в плоти склона. Пыль закручивалась в вихри, которые недолго шатались над землей, как пьяные мыши, и распадались. Изредка проливался над вечным камнем случайный дождь.
Этот странный мир населяли люди и вещи, которые находились в постоянном встречном движении: вещи летели вниз, а люди вверх.
Постепенно большая часть людей и вещей разлетелась, скрывшись в неведомой дали бесконечных низа и верха. Редкие единицы населения теперь чинно расходились в пространстве.
Иногда люди и вещи сталкивались. И если скорости встретившихся частиц гасились не собственным существованием, неупругое столкновение заканчивалось рассеянием кинетических энергий и объединением потенциальных. Человек, крепко обняв тяжелый предмет, чей вес примерно был равен его собственному, зависал над поверхностью. Подкидывая и ловя вещь, он имел возможность перемещаться малюсенькими «шажками».
Однажды так образовалось целое поселение. Человек двадцать, вцепившись в разные вещи, собрались в круг посередине бесконечного каменного блина.
Блин - вовсе не значит, что круглый. Вполне вероятно, что где-то в необозримой дали у этого мира имелись углы. Может, он был квадратный или являл собою нехилую декаграмму.
И под «посередине» отнюдь не подразумевается геометрический центр той неведомой фигуры. Просто куда бы жители поселения ни кидали взгляды, везде видели одинаковое количество серой твердой поверхности, - достаточный повод для помещения себя в центр существования, особенно когда во всем окоеме отсутствуют иные звери твоей породы.