Сам процесс раскола исламской уммы и ее духовных лидеров носил очень изменчивый, динамичный и сложный характер. На его ход оказали влияние идущие в России процессы распада общественной и государственной ткани периода 90 годов прошлого века. Ислам стал разменной картой в руках политиков, пытающихся использовать его для достижения своих целей.
Особенно трагичные события происходили на Северном Кавказе, где впервые эндемичный (традиционный) ислам столкнулся с ваххабизмом в его крайних формах. Беспощадная борьба с ваххабизмом не осталась без последствий — окрепшие суфийские тарикаты использовали в борьбе с ним вполне симметричные методы. Это привело к тому, что сегодня последователи погибшего Саида Чиркейского выглядят зачастую не слишком лучше ненавидимых ими ваххабитов. Подконтрольные им сетевые ресурсы ведут непримиримую борьбу как с экзогенными течениями ислама, так и с официальными духовными структурами современной России. Говорить на этом фоне о едином фронте борьбы с чуждыми и враждебными проектами на нашей территории пока не приходится.
Последствия раскола и его частичное преодоление
Сам по себе процесс раскола и относительного замедления разрушительных событий растянулся почти на полтора десятилетия. Будучи запущенным в 1989 году, этот процесс стал замедляться лишь в начале нулевых годов нового века. Тем не менее пока нет никаких признаков того, что дальнейшее развитие обстановки будет протекать конструктивно и предсказуемо.
Подводя предварительные итоги прошедших после развала СССР двух десятилетий, можно сказать следующее.
К нынешнему моменту сложилось своеобразная биполярная система тяготения внутри мусульманского сообщества. Один её центр находится в Поволжье, второй — на Северном Кавказе. Однако пока это именно центры тяготения — не более того. Фрагментация исламского сообщества не только не преодолена, но и продолжается, хотя темпы её значительно замедлились.
Сегодня ситуация существенным образом осложняется наличием внешнего фактора — идущие с нарастанием миграционные процессы приносят на территорию России миллионы мигрантов, в основном из среднеазиатских республик бывшего Советского Союза. Их нельзя априори рассматривать в качестве носителей чуждых религиозных воззрений. Скорее наоборот — в отличие от России, государственная власть в республиках Средней Азии крайне жестко взяла под свой контроль большинство процессов, происходящих в исламском сообществе, и представители радикальных течений в этих республиках испытывают на порядок большие трудности, чем их коллеги в России. Поэтому приезжающие в Россию мигранты «заражены» радикальными воззрениями не больше, а зачастую и меньше, чем мусульмане тех регионов России, куда прибывают мигранты.
Однако эта жесткость является причиной того, что Россия для носителей радикальных взглядов представляется вполне безопасным убежищем от преследования со стороны своих собственных властей. Российские же правозащитные организации немедленно берут под свою опеку радикалов, заявляя о преследовании их на родине за политические взгляды. В складывающихся обстоятельствах незначительное количество экстремистов, привечаемое на нашей территории, отождествляются со всей массой прибывающих мигрантов — и это до сих пор является серьёзной проблемой.
Стоит отметить, что сказанное касается не только представителей Центральной Азии и жителей республик бывшего СССР. Идущая война в Сирии высветила неприятную проблему — несмотря на явственную поддержку режима Асада, Россия допускает присутствие на своей территории и публичную деятельность людей, приветствующих и оправдывающих противников правительства Сирии и даже откровенных террористов. В качестве примера можно привести деятельность представителя радикальной сирийской оппозиции Махмуда Хамзы, невозбранно работающего в Москве. Здесь речь идет уже не просто о двойных стандартах, а об отсутствии четкой позиции по отношению к экстремизму и терроризму.
Ситуация в мусульманском сообществе мигрантов будет рассмотрена ниже, но можно сказать, что подавляющая его часть не является изначальной угрозой с точки зрения привнесения чуждых радикальных идей. Тем не менее невнятная и непоследовательная политика в области адаптации и тем более интеграции мигрантов, во многом сознательное разжигание ксенофобии, опускание мигрантов и жителей коренных национальностей в тяжелейшие социальные условия объективно создают вражду между ними и толкают мигрантов в объятия радикальных проповедников.