плыть под ней из одной проруби в другую, что требует смелости и уверен
ности в том, что подо льдом человек не растеряется, не потеряет ориентир.
Скажу откровенно, желающих сделать это упражнение было немного. Для
его выполнения назначались специально отобранные люди - «спасители».
Среди них Николай Олимпиевич не числился. Однажды, когда Гриценко
оказался в проруби, я пригласил его следовать за мной. Кивнув головой
в знак согласия и не говоря ни слова, он спокойно ушел под лед и через
несколько секунд оказался в другой проруби, а потом, так же спокойно
вышел на поверхность. Мне стало стыдно за свою проделку, а Гриценко не
проявил никаких признаков волнения. Или еще один эпизод.
Иногда мы выезжали в Подмосковье на «поездах здоровья». Остано
вится поезд у какой-нибудь платформы и ждет возвращения отдыхающих.
А мы, раздевшись до плавок, становимся на лыжи и уходим в лес. Обратно
возвращаемся усталыми, возбужденными, голодными. Однажды, подой
дя к поезду метров на пятьдесят, мы сняли лыжи, а затем раздался чей-то
клич: «До поезда - по пластунски марш!». «Моржи» бросились в рыхлый
снег и поползли к поезду. Ворвавшись с шумом и смехом в тамбур вагона,
быстро оделись и приняли человеческий облик. Среди «пластунов» пу
блика с удивлением узнала любимого артиста.
Ежегодно наша секция в апреле отмечает праздник «Проводы русской
зимы» на живописных подмосковных Клязменском или Истринском во
дохранилищах. Для «моржей» не так уж важно - солнце в этот день, дождь
или снег. Они сами себе делают погоду под настроение - всегда хорошую.
Жизнерадостный, веселый и общительный Гриценко был непременным
участником этих праздников.
Проходили они весело и непринужденно - с прогулками по ледяному
полю, купаниями, играми, шашлыками. Гриценко - увлекающийся, азарт
ный игрок. Видели бы вы его в роли футболиста: он весь бурлит, глаза
горят, движения точны, быстры... Не забывайте, что тогда ему было далеко
за шестьдесят.
Обычно мы эти праздники завершали в Москве, в гостях у кого-нибудь
из «моржей». Николай Олимпиевич всегда оставался с нами. Как-то часов
в шесть он вдруг спохватился: «Друзья, мне выступать в Вахтанговском,
опаздываю». Набросил пальто и шляпу, выбежал на улицу, остановил так
си и был таков. А через полчаса звонит из театра: «Вы не разбегайтесь,
я отыграю и назад». И верно: часов в одиннадцать Гриценко вернулся за
вершать праздник.
А теперь представьте себе: февраль, День Советской Армии ЦПКО.
В честь этого праздника «моржи» совершают праздничный заплыв, ко
торый начинается парадом. Выстраиваются в каре или в шеренгу, затем
следуют к месту заплыва. Обычно знаменосцем нашей секции был Нико
лай Олимпиевич Гриценко. Он выполнял свою миссию с гордостью и до
стоинством, с чувством большой ответственности. А в мегафон звучало:
«Секцию зимнего плавания Аенинского района ведет народный артист
СССР Гриценко».
Вообще, я с полным основанием считаю, что Гриценко гордился званием
«моржа» не меньше. Чем званием народного артиста.
Естественно, что личность всемирно известного артиста в роли «мор
жа» привлекала внимание зрителей, репортеров - и наших и зарубежных.
Однажды, нам представили группу японских кинорежиссеров и опера
торов и попросили разрешения снять на пленку несколько эпизодов. При
съемках японцы, естественно, больше внимания обращали на Гриценко.
Заметив это, Гриценко немножко подыгрывал. Закончив съемки, японцы
любезно раскланялись.
А через год из Японии вернулся мой знакомый, аккредитованный там
в качестве журналиста. «Знаешь, - рассказывал он - по городам Японии
демонстрируют фильм о «моржах». Видел в нем тебя, но главный герой
Гриценко. Говорят, директор «моржового» фильма стал миллионером...»
Рассказал я об этом Гриценко, а он отвечает: «Ну и что? Мне тоже запла
тили 50 рублей».
«Моржи» вспоминают Николая Олимпиевича как очень доброго, ду
шевного, отзывчивого, простого человека. Правда, простота его не
всегда была спокойной. Иногда он замкнется в себе, что-то промель
кнет в его глазах, скользнет тень вдохновения и начинается импрови
зация. Только что был рядовым, ничем не выделявшимся среди нас и,
вдруг - вспышка таланта, творчество. Так было часто, особенно, когда
мы возвращались с проводов русской зимы и заезжали к одному из зна
комых «моржей», где он себя чувствовал особенно уютно и свободно.
Я припоминаю синий блокнот Николая Олимпиевича, небольшой, очень
затертый и полностью исписанный. А он все вновь ухитрялся делать в нем
какие-то новые пометки: то достать билетик «моржихе», то где-то высту
пить с лекцией, что-то сделать по общественным делам.
Пожалел я этот блокнотик и его хозяина, говорю ему: «Николай Олим
пиевич, я вам подарю новый блокнотик», «Что вы, зачем? Я без этого ни
как не могу. Так много записано, а переписать некогда». Подумав, добавил:
«Знаете, Александр Николаевич, за годы ледяных купаний и общефизиче
ских упражнений я стал уставать меньше, успевать вдвое больше - в теа
тре, в кино, на общественной работе, записей прибавилось, вот и не хвата
ет блокнотика. Это, знаете, годы моего творческого подъема. Этим я обя
зан вашему коллективу и ледяной воде...»
Бег и гимнастика на морозе, плавание в ледяной воде - все это как-то
незаметно превратилось в систему, понравилось и без этого, казалось,
Николай Олимпиевич уже не мог. Как он тогда подтянулся, ожил, помоло
дел, даже румянец появился... Удержать бы его на этом творческом уровне,
да обстоятельства подчас бывают сильнее людей...
А. Колгушкин
Кадры из фильмов
с участием Николая Гриценко
202
206
207
208
ВАХТАНГОВЕЦ
Николай Гриценко
209
210
29
105005, Москва, ул. Ф. Энгельса, 46