многочисленные запреты, налагаемые на это преступление Торой, мы как следует проникаемся пониманием
того, насколько мерзок этот грех Всемогущему.
2. Мы получаем награду за каждую соблюдаемую нами заповедь. Увеличив число запретов на воровство,
Всесильный увеличил ту награду, которую мы можем получить.
Один из мудрецов рассказывал: “Однажды, когда я странствовал по разным местам, некий человек
обратился ко мне с такими словами: “Рабби, я хотел бы задать тебе вопрос, но боюсь, что ты разгневаешься
на меня!”
“Сын мой, — ответил я, — если ты хочешь получить сведения по какому-нибудь предмету, касающемуся
Торы, то что я могу иметь против?!”
И тогда он спросил меня вот о чем:
“Всемогущий посылает пропитание всем живым существам, ибо сказано: “Он дает пищу всякой плоти”
(Теплим 136:25) и “Дает скоту его пищу” (Теилим 147:9). Почему же тогда не обеспечил Он готовым
пропитанием род человеческий? Почему нам приходится утомлять себя и терпеть такие страдания, чтобы
заработать на жизнь?”
“Разве не ведомо тебе, сын мой, — ответил я, — что если бы Всемогущий не даровал нам благословения
Свыше, все наши усилия были бы бесплодны?”
“Это верно, — сказал тот человек, — но не отвечает на мой вопрос. Я хочу понять, почему человеку
приходится напрягать все свои силы больше, чем другим тварям земным?”
Тогда я объяснил ему суть дела: “Сын мой, — сказал я, — ты ведь понимаешь, что если кто-то не может
позаботиться о себе сам, то все необходимое дает ему Всесильный. Например, слабоумные разгуливают
живы-здоровы, хотя неспособны заработать себе на жизнь. Раз у них не в порядке с головой, Всемогущий
заботится, чтобы у них было все необходимое. На самом деле Он мог бы делать то же самое и для всех
людей. Причина, по которой Он устроил так, что человеку приходится трудиться ради заработка,
заключается в том, что Б-г сотворил его для испытания, а необходимость зарабатывать на жизнь —
главнейшее средство испытания. Человек должен решить, работать ли ему или пребывать в праздности,
какое время посвятить работе, а какое — изучению Торы, нарушать ли ему запрет на удержание платы, на
воровство и так далее. Повинуясь в этой сфере жизни желаниям Всемогущего, можно заработать себе
большую награду” .
Нельзя вводить в заблуждение несведущего
Нельзя вводить в заблуждение несведущего
“Пред слепым не клади преткновения!” (19:14).
По мнению наших мудрецов этот стих запрещает нам вводить в заблуждение дурным советом того, кто
“слеп”, т.е. невежествен, наивен или неосведомлен в той области, в какой он ищет нашего совета. Такому
человеку мы должны дать самый лучший совет, на какой только способны.
Например, если содержатель лавки спрашивает нашего мнения о том, держать ли ему у себя в продаже некий
товар, не советуйте ему из боязни, что он станет вашим конкурентом: “Нет, этот товар будет плохо
расходиться”. (Скажите ему, что вы не в состоянии дать объективный совет).
Один из самых совершенных видов доброты состоит в том, чтобы направить усилия ума на помощь своим
близким, выраженную в правильных советах. Помимо всего прочего этот вид доброты не требует денежных
затрат.
Нельзя также ставить препоны перед тем, кто “слеп духом”, т.е. намерен совершить прегрешение
неумышленно. Нельзя ни помогать ему, ни как-либо поощрять его греховное намерение, тем самым
направляя его по неверному пути.
Это одна из причин, почему в еврейской продовольственной лавке евреям не должны продаваться
некашерные продукты, в еврейском магазине одежды — нескромные платья, в еврейском книжном магазине
— непристойная литература или атеистические книги.
Здесь уместно привести известный эпизод с еврейским книгопродавцем, которому Хафец Хаим попытался
объяснить, что тот не имеет права продавать атеистическую литературу. Никакие увещевания Хафец Хаима
не производили впечатления на торговца, все время повторявшего: “У меня нет выбора, это мой заработок” .
“Предположим, — настаивал Хафец Хаим, — что у тебя действительно нет никаких доходов, и твоя семья
голодает. И тогда местная церковь предлагает тебе работу — каждый день звонить в церковный колокол.
Согласишься ли ты на это?”
“Не приведи Б-г, — в ужасе отверг эту мысль торговец. — Что рабби обо мне думает?! Я бы лучше голодал!”
“Так чем же, — улыбнулся Хафец Хаим, — отличается эта работа от той, которой ты занимаешься сейчас?”
То соображение, что если бы он не продавал еврейским покупателям запрещенный товар, то они покупали