То же самое повторилось за ужином -- вечерняя трапеза прошла несколько сумбурно, дети иногда начинали шуметь, но и Адина и Лувгалл смеялись и шутливо поддразнивали друг друга -совсем как в первое время своего супружества. Вайка, разумеется, вертелся тут же в столовой -- но, как выяснилось, вовсе не из желания подкормиться чем-нибудь вкусненьким: он был сыт и даже не брал тайком предлагаемые кусочки. Зверьку просто все было внове, а потому любопытно, и кроме того -- ему нравилось быть вместе со всеми. Он то забирался на буфет и созерцал, как проходит ужин, поблескивая смышлеными глазками, то пробегал под ногами, то прыгал из-под потолка над головами людей.
-- Поразительно,-- заметил Лувгалл,-- как ему удаются такие прыжки? Он будто планирует на крыльях. Надо будет как-нибудь порасспрашивать Тортолла об этих зверьках.
-- Лучше спросите Экку, пато Лувгалл,-- отозвалась М'Нади,-- Вайка с его родины, из Зантойи. Много вам расскажет этот задавака Тортолл!
Тортолл был школьным приятелем Лувгалла, он занялся наукой и теперь продвинулся аж в секретари Академии. Специальностью Тортолла была зоология, наука о животных, вот почему Лувгалл вспомнил о нем. Что же до "задаваки", то это было отчасти правдой -- быть ученым в Дхаранге считалось куда почетней, нежели чиновником, как Лувгалл, и при встречах двух приятелей это как-то всегда всплывало.
Вечером Вайка улегся спать на кухне, под надзором и защитой поварихи -- она отразила все приставания детей и сдала их на руки Адине -- нечего, нечего, пора в постель. Вайка проснулся, когда уже все спали, и снова отправился на промысел. Под утро он еще наведался в спальню Адины -- и не зря, его подозрение подтвердилось: булкут уловил, как метнулась темная фигурка из-под кровати к горшку с пальмой. До рассвета Вайка оставался в засаде под кроватью, но когда рассвело, задремал.
Супруга Лувгалла проснулась одновременно с мужем и проводила его на работу, что теперь бывало не так часто: Лувгалл уходил рано, а Адина из-за Товгилла нередко вставала ночью, и досыпала свое утром. От этого-то, считала она, ее и мучит эта злосчастная мигрень. Но в это утро она чувствовала себя удивительно легко и радостно, как в пору девичества, когда они с Лувгаллом только-только познакомились и Адине ужасно хотелось жить, и все приносило радость.
Молодая женщина позавтракала с детьми, отправила их гулять в сад -- и только тогда осознала, что головная боль сегодня ни разу о себе не напомнила. Она пошла к себе в комнату отдохнуть и там обнаружила Вайку. Топотунчик, весь перемазанный черноземом, сидел рядом с горшком. Пальма, какой-то особенный редкий вид, что ей по великой дружбе подарила подруга, была чуть ли не вся вырыта, рядом с кадкой были кучи земли и какой-то уродливый скользкий корень -- Адине сначала показалось, будто это ящерица или змейка.
Вайка сидел на полу, забавно сморщив испачканную мордочку, и смотрел на Адину как ни в чем не бывало -- он как будто ничуть не сомневался, что та не будет сердиться. И действительно, Адина не нашла в себе сил изобразить неудовольствие. Она кликнула Остию и велела ей убрать беспорядок, а еще позвать Экку -- Адина подумала, может быть, у булкутов есть некая землеройная повадка, и решила разузнать об этом. Женщина не только не сердилась на Вайку, но, странное дело, ей даже и эту пальму было нисколько не жалко -- деревцо казалось ей теперь каким-то неприятным, уродливым... особенно этот гадкий корень на полу возле горшка.
Тем временем подошел Экка:
-- Вы звали, мута?
-- Да, да, Экка, присядь.
-- Спасибо, мута Адина,-- поблагодарил Экка,-- не так я стар, чтобы не держаться на ногах.
-- Ты как будто знаешь о повадках булкутов? Вайка сегодня разрыл кадку с пальмой,-- может быть, ему чего-нибудь не хватает из еды?
-- О нет, мута Адина, не думаю,-- отвечал Экка.
Слуга кинул взгляд на кучки земли и поднял двумя пальцами мерзкий корень.
-- Я думаю, мута, Вайка просто хотел вас избавить вот от этого. Булкуты, мута Адина, они очень чутки на все нечистое и беспощадно преследуют и изгоняют всякую порчу.
-- Да? -- удивилась Адина. -- Какой интересный зверек... Где ты его взял?
-- Пошел и купил его на Птичьем рынке, мута.
-- Да? -- с разочарованным лицом переспросила госпожа. -Неужели просто взял и купил?
-- О, нет, мута,-- ухмыльнулся Экка, уяснив желание молодой хозяйки. -- Не просто пошел и купил. Булкут -очень-очень редкий зверек, они почти не размножаются в городе. Но мне здорово повезло -- как раз в тот день был один булкут на продажу.
Экка посмотрел на Адину и продолжил рассказ, мало-помалу отклоняясь от действительности.
-- Его, мута, привез один заморский торговец, из тех, что продают только самых редких и особенных зверей. Само собой, и цену он спрашивал немалую, но... В общем, была огромная толпа, все кричали, пихались, но я, мута Адина, всех растолкал, дал на десять монет больше других, и вот -- Вайка у нас.
На лице хозяйки появилась удовлетворенное выражение -Адина входила в круг придворных дам, правда -- не в самый высший, и теперь ее тщеславие было утешено: доорогой редкий зверек -- это соответствовало неписанным требованиям избранного дамского общества. И к тому же, такой забавный!
-- Что любят булкуты, Экка? -- спросила Адина.
-- О, они почти всеядны, мута. Правда, мясное им больше по вкусу. Вот есть такие маслянистые орешки, нокнок,-- думаю, Вайка не откажется, если вы его угостите.
-- Скажи там на кухне, чтобы купили два... нет, четыре фунта орешков,-- распорядилась Адина.
x x x
В этот вечер Вайка совершил первый выход на крышу. Он прислушался к перекличке булкутов, щелкнул пару раз на пробу -и уверенно присоединил свой голос к общему хору. Щелканье у Вайки было не так чтобы очень громкое -- скорее, это было стрекотание,-- но довольно приятное и даже мелодичное. Добрых полчаса Вайка то откликался на реплики булкутов, живших неподалеку, то выводил мелодические фигуры вместе со всеми. Городское сообщество булкутов, разумеется, немедленно приняло к сведению новость о появлении нового топтыжки, внимательно изучило его заявку на вступление в свои ряды и в тот же вечер удовлетворило прошение.
С этого вечера Вайка неизменно участвовал в заочных сессиях Вседхарангского общества булкутов. Голос его крепчал день ото дня, а сам Вайка за какой-то десяток дней вырос вдвое -- он наверстывал упущенное во время злополучного плавания. Теперь топотунчик почти достиг размеров взрослого самца-булкута, хотя до совершеннолетия ему оставалось не менее полгода, как утверждал Экка. Но булкут рос и не собирался останавливаться. Как ни странно, с увеличением размера и веса ловкость и живость Вайки нисколько не уменьшились -- он с прежним проворством бегал по стенам, а прыгать стал еще дальше и выше.
Что до крыс, то предсказания Экки оправдались -- уже через неделю со дня новоселья Вайки в дому Лувгалла крысы побежали прочь из опасного места. Это было воскресным утром, Лувгалл и Адина стояли на террасе и своими глазами наблюдали великий исход серого семейства. Крысы гуськом бежали со двора в сад и одна за другой ныряли в лаз под забором. Вайка и тут не упустил своего -- когда прикрывавшая отход крыса юркнула в щель, откуда ни возмись выскочил булкут и вцепился ей в хвост. Крыса заполошно завизжала, рванулась и -- в зубах у Вайки остался трофей: розоватый хлыстик крысиного хвоста. Адина брезгливо наморщилась, ожидая, что булкут слопает его у них на глазах, но Вайка зарыл его в землю у самой лазейки под забором.