«Приветствую Вас, уважаемый Фредерик Винслоу.
Вы можете не спрашивать о том, как я узнал ваше место нахождения. Хочу оповестить Вас, что нам известно о вашем не слишком благорассудном поступке, но, ссылаясь на молодость и временное помутнение разума, у Вас есть время и шанс всё исправить. Не забывайте то, что вы — потомственный дворянин, а потомственный дворянин никогда не станет порочить честь отца и его семьи. Без единого упрёка я прошу вас раскаяться в содеянном и возвратиться на родину предков. Не забывайте, что дома ожидает Вас ваша невеста, и она ждёт от Вас ребёнка. К счастью, она не знает о происходящем, поэтому прошу Вас поспешить. Вам не стоит игнорировать это послание: грядёт скандал, а чета Винслоу в любой момент может потерять своё прославленное доброе имя. Решение за Вами.
С уважением, Кларк Фентон».
Словно что-то тяжёлое и в одно время острое рухнуло внутри, будто рассекая всё на своём пути: импульсивно сжав губы, Фредерик выронил проклятое письмо на пол, всматриваясь в стену глазами, полными грусти, тоски и безысходности. Казалось бы, он всегда противостоял всем трудностям, встречавшимся на его пути… Но не в этот раз. Как это могло произойти?! Он бы мог обвинить в клевете это проклятое семейство, но был один нюанс. Фредерик всегда отчётливо запоминал почти каждый день его жизни, но ту проклятую ночь, которую он провёл в спальне мисс Фентон, он никак не мог вспомнить. Неужели он был близок с ней? Неужели эта самодовольная дурочка таки сумела его соблазнить? Ковыряясь глубоко в своей памяти, Винслоу тут же поморщился, вспомнив, что когда-то он даже симпатизировал ей. Неужели она добилась своего, опоив его и затащив в постель?
Всё тело Фреда пронзила неприятная неконтролируемая дрожь: он никак не мог смириться с этой мыслью. Конечно, если бы это была просто близость, он бы не стал даже реагировать на подобное письмо. Но когда Бланш беременна… Он и предположить не мог, что мисс Фентон на самом деле была близка с кем-то другим, выдавая себя за непорочного ангела, спустившегося с небес.
Фредерик словно захлёбывался безграничным чувством вины, накатившего на него огромной волной. Это была не только вина перед собой и близкими. Что теперь он скажет Берте? Как она воспримет эту новость? Как бы Фред не пытался это скрыть, но слёзы так и накатывали на его глаза, и он едва сдерживал их. Как бы ни было, ему нужно было принять решение: к сожалению, здесь не было с чего выбирать. Он не сможет уйти от такой ответственности. Нет. Не в этот раз. Он понимал, что Бланш носит под сердцем его ребёнка, но в то же время осознавал, что этот ребёнок полностью разрушил ему жизнь…
Фредерик, облокотившись на колени и подперев голову руками, стеклянными глазами всматривался в пол. Мысли сжирали его изнутри, причиняя невыносимую боль. Он так и не заметил, как Роберта вошла в дом, радостно улыбаясь: казалось бы, вместе с ней вовнутрь проскользнул лучик солнца. Но в душе Винслоу была кромешная тьма, и он уже был не в силах с ней справляться.
Сжимая в руках бумажный пакет, Роберта тут же подошла к Фредерику: его вид ей уже начинал казаться довольно странным, вызывая целую кучу предположений.
— Фредди? — нахмурившись, промолвила она. — Что произошло?
Винслоу никак не спешил с ответом: он продолжал молчать и смотреть в пол.
— Неужели что-то стряслось на работе?
Берта подошла поближе, прикоснувшись к Фреду рукой, но тот резко отпрянул от неё. Такое поведение слегка ошарашило мисс Куинси, но она продолжала стоять на своём.
— Слушай, Фредди, нельзя всё держать в себе, — пробормотала девушка, присев на корточки перед молодым человеком: она пыталась рассмотреть его лицо, но это ей никак не удавалось сделать. Винслоу был непоколебим: он не проронил ни слова, продолжая сидеть на месте, даже не пошевелившись.
— Да что, чёрт возьми, с тобой происходит?! — с долей злости воскликнула Берта, резко дёрнув Фредерика за руку, но тут случилось то, чего она точно не ожидала: Винслоу, резко вскочив с места, тут же оттолкнул её в сторону.
Её лицо тут же залилось краской, а сердце бешено заколотилось. Последний раз оно так билось от возвышенного чувства любви к нему, но теперь всё было наоборот: ею овладели досада и раздражение. Это был не её Фредди, это был совершенно другой человек. Глаза Фредерика излучали отчуждение, и Роберта чувствовала это всем своим нутром. Но что же на самом деле происходило с Фредом Винслоу? Об этом знал лишь только он один: в глубине души Фредерик был глубоко несчастен, потому что в эту минуту он произнесёт те слова, которые в корне уничтожат его счастье.