— Мне нужно тебе кое-что рассказать, но… Мне пока не следует делать это при дочери, — незаметно шепнула Берта на ухо Фредерику. Тот, ничего не ответив, тут же повернулся лицом к девочке, сидевшей на заднем сидении.
— Флер, а во что ты предпочитаешь играть? — по-озорному улыбнувшись, проговорил Винслоу.
— Я играю в куклы, но больше предпочитаю читать книги, — с гордо поднятой головой ответила Флер: в этот момент ей хотелось показаться взрослой перед этим статным господином.
— У меня в доме есть огромная библиотека, — прищурившись, протянул Фред. — А ещё у меня есть лошади.
— Лошади? Обожаю лошадей! — радостно взвизгнула Флер, подпрыгнув на сидении. — А на них можно кататься, дядя Фред?
— Конечно, а для чего их ещё тогда держать?
— Фред, она ведь ещё ребёнок, чтобы садиться на такое огромное животное, — заметила женщина, бросив на Винслоу упрекающий взгляд.
— У меня есть парочка уэльских пони. С Томом ей нечего бояться.
— О Господи, Фред… — коснувшись ладонью лба, проговорила Роберта. — Флер, если ты будешь послушной девочкой, дядя Том научит кататься тебя верхом.
— Непременно я буду слушаться! — Глаза девочки сияли от счастья.
— Флер, мне надо будет отлучиться на пару часиков, — вздохнула Берта. — У нас с дядей Фредом очень важные дела, которые надо решить. Ты не будешь плакать в моём отсутствии?
— Мама, я ведь уже совсем взрослая, — недовольно поморщив носик, буркнула девочка.
— Не беспокойся, с ней всё будет в порядке, — положив ладонь на плечо женщине, произнёс Фредерик. — Я тебя уверяю.
Флер была вне себя от радости: она всегда любила всё новое и неизведанное и с удовольствием осталась в поместье, полным прислуги, что в то время уже было весьма редким явлением: такую роскошь могли себе позволить только богачи.
В этот раз Берта с Фредериком остались вдвоём. Он предложил остановиться ей на одной из набережных реки Темзы: это было одно из немногих мест, где можно было насладиться тишиной и прекрасным видом, который наблюдался на противоположном берегу реки.
Приглушив мотор, Фредерик, выбравшись из машины, галантно протянул руку Роберте.
— Фредди… — протянула она, опустив взгляд; он смотрел на неё так, словно ожидал объяснений, и женщина прекрасно это чувствовала.
— Я не хочу давить на тебя, — проговорил он, продолжая держать её за руку. — Не хочу причинить тебе боль, как тогда… Впредь я не допущу, чтобы ты страдала!
— Фред, я всё решила.
Молодой человек смотрел на неё с явно выраженной тревогой: он не знал, что она скажет, и вполне допускал мысль, что видит её в последний раз.
— Я… Я остаюсь. Остаюсь с тобой, Фред. Я больше туда никогда не вернусь.
Она чувствовала его тёплое, учащённое дыхание; подтянув Берту к себе, Фред коснулся своим лбом её лба, от чего та вздрогнула. По телу опять разлилось приятное тепло, заставляющее сердце учащённо биться.
— А как же твой муж? — невнятно пробормотал он. — Он уже знает о твоём решении? А хотя… Какая, к чёрту, разница! Ты теперь со мной, Роберта, и я тебя больше никуда не отпущу, слышишь?
— Кристофер отпустил меня, — на одном вздохе проговорила женщина. — Отпустил, представляешь?
— Наконец-то мы вместе… А Флер? Она уже знает обо всём? — его голос прозвучал взволнованно. — Господи, я даже не подумал, она ведь с тобой! И не говори, Берта, что Маккой просто так отпустил свою дочь.
— Фред, она не…
В ту же секунду речь Роберты резко оборвалась. Она отчётливо слышала гул мотора, а потом чьи-то шаги; прижавшись к Фреду, она медленно повернула голову и тут же оторопела: в её глазах застыл страх и ужас, а тело бросило в дрожь. Прямо в несколько метрах от них стоял, пошатываясь на одном месте, Кристофер Маккой: выглядел он весьма неряшливо, и догадаться, что он был пьян, не составляло особого труда. Вблизи от него стоял старый «Форд»: откуда он взял автомобиль, Роберта даже предположить не могла.
— Добро пожаловать обратно в наш жестокий мир, мистер Винслоу, — едва поворачивая языком, ехидно протянул Кристофер.
Тем временем Фредерик не отходил от Роберты ни на шаг. Нахмурившись, он недоумевающе смотрел на Маккоя и не мог поверить в то, что время способно так сильно изувечить человека. Во что же он превратился? Лишь в жалкое подобие себя, наполненное злобой и ревностью, при этом ломающее судьбу ни в чём не повинной девушки.
— Вы изменились, мистер Маккой, — сухо протянул Винслоу. — Зачем вы приехали? Всё уже решено, поэтому прошу вас покинуть это место.