— Бланш, мне нужно задать тебе один важный вопрос.
В тёмном коридоре, что освещался лишь парой настенных ламп, и который служил переходом с нижнего на верхний этаж, происходило нечто странное. Где-то за стеной играла приглушённая музыка, и казалось бы, здесь было совершенно тихо и спокойно, но вдруг эту тишину, словно ножом масло, разрезал строгий мужской голос. Мистер Фентон, сложа руки за спиной, пронзающим взглядом сверлил мисс Бланш, которая, немного прижавшись к стене, лишь глупо улыбалась.
— Вы меня слышите, юная мисс? — в голосе Кларка чувствовалась раздражённость. — Я с кем разговариваю?!
— Да, папа, — буркнула себе под нос Бланш. — Я всё слышу, и не надо повышать голос…
— Не изволите ответить, юная мисс, что вы себе позволяете? И где ваш избранник? Во всём поместье никто не может его найти!
— Я не знаю, — смешливым голоском вякнула мисс Фентон.
— Что здесь, чёрт возьми, происходит?! — рявкнул мужчина, уже еле сдерживая себя. — Бланш, я не мог даже позволить допустить такую мысль, что ты, с благородной и манерной семьи, явишься на бал без своего жениха и ещё согласишься на танец с каким-то проходимцем?! Ты разве не понимаешь, в какое положение ты ставишь нашу семью?! Из-за тебя мы можем пойти с протянутой рукой, и не дай бог, ты пренебрежёшь такой партией, как Винслоу, я вышвырну тебя из дома и даже не посмотрю, что ты моя дочь! Я едва ли со стыда под пол не провалился! А мать? Ты подумала о ней? Почему ей пришлось врать своей сестре на вопрос о том, где же мистер Винслоу и почему она не может с ним познакомиться? Не думай, что тебе всё позволено, если ещё раз…
— Да мне плевать! Меня тошнит уже от этой фамилии! Винслоу, Винслоу… Все будто помешались! И ему так же плевать на меня! Выставили меня, будто племенную кобылу! — огрызнувшись, выпалила Бланш, но тут же закрыла рот от неожиданности, потирая щёку от только что неожиданно прилетевшей пощёчины.
— Да ты пьяна! — рявкнул Кларк, схватив дочь за запястье. — Я говорил матери, что слишком уж много она тебя балует… Но выбить дурь из тебя никогда не поздно! При следующей встрече с Фредериком ты непременно принесешь ему извинения! Марш за стол!
Ничего не ответив, Бланш бросилась обратно в зал. Следом за ней, тяжело вздыхая, побрёл и сам глава семейства: он немного жалел, что поднял руку на дочь, но его переполняли эмоции, на первом месте из которых стоял страх. Он боялся до глубины души, что брак дочери может сорваться. Но Кларк уже давно для себя твёрдо решил: он пойдёт на всё, чтобы противостоять этому…
— А вот и наш долгожданный глава семейства! — объявила миссис Фентон, взглянув на мужа, лицо которого покрылось багрянцем. Бланш, что сидела совсем недалеко, поглядывала на отца с некой обидой и злостью. — Объявляю пиршество открытым!
И вот наконец-то воздух наполнился звоном серебряных столовых приборов: голодные гости принялись уплетать за обе щеки редкие и изысканные блюда, при этом не забывая вести себя так, как подобает настоящим аристократам. Берта, сглотнув слюну, бросила взгляд на рядом сидящую леди, которая умело орудовала специальной вилкой, набирая себе устриц из подноса. Боже, как бы она хотела испробовать это морское лакомство! Наблюдая за движениями рук девушки, Берта взяла вилку и потянулась к подносу. Вот-вот… Ещё немного… О Боже, какой позор! Вместо того чтобы оказаться в порционной тарелке, устрица сваливается с вилки прямо на белоснежную скатерть, оставив на ней маслянистый след. Берта, залившись краской от стыда, схватила рукой деликатес и швырнула себе на тарелку. Лучше бы она этого не делала! Подняв голову, она ощутила на себе презрительные взгляды окружающих лиц: одни смотрели на неё с порицанием и ужасом, а на других начинали всплывать недобрые ухмылки. Берта понимала, что поесть ей уже не удастся: если ещё раз случится нечто подобное, ей конец. Какая же она неуклюжая! Схватив рукой бокал с красным вином, она, высушив его в несколько глотков, отставила его в сторону. Может, стоит с этим заканчивать? Голодная и злая, Куинси, отодвинувшись на стуле, привстала, схватив подол платья. И опять эти взгляды! Не медля, Берта покинула стол, всё ещё ощущая сверлящие взгляды и осуждающее перешептывание.