Не став размышлять об этом, я поставил кружку на большой гранитный остров между нами.
— Привет.
— Привет. — Вайпер оперся локтями на стойку, копируя мою позу. — Куда прошлой ночью ты сбежал?
— Хм. С чего бы мне сбегать?
Вайпер изогнул губы.
— Так ты уполз? Потому что это было настоящим ударом для моего эго.
Я засмеялся и сделал глоток кофе.
— Как будто ты нуждаешься в том, чтобы потешить свое самолюбие. Но да, убегать было... тяжело.
— Ага. — Вайпер почесал щетину на челюсти. Он не брился пару дней, но ему шло. Он стал выглядеть еще опаснее. — Итак, я думал, ты хорошо провел время прошлой ночью.
«Хорошо» было преуменьшением. Когда в моей голове вспыхнули образы прошлой ночи, легкая улыбка растянула мои губы.
— Я отлично провел время. Уверен, ты это знаешь.
— О, да? Что это был за фокус с исчезновением? Я проснулся, а тебя — нет.
— Может быть, я не хотел, чтобы ты видел, как я ползаю, — поддразнил я. — Или, может быть, я спасал тебя от неловкого утра. — Когда Вайпер сдвинул брови, я добавил: — Ты не парень-обнимашки, я это понял. Так что, не волнуйся, я не буду приставучим преследователем.
— Ага. — Вайпер наклонил голову на бок, изучая меня, но больше ничего не произнес.
Я взял свой кофе.
— Увидимся внизу, — бросил я, выходя из кухни и направившись в студию.
Внизу. Теперь ему не нужно беспокоиться о том, насколько я адекватен касательно некоторых дел. Мы могли спокойно вернуться к работе над музыкой, и если между нами снова что-нибудь случится, это просто случится снова, а если нет… ну, по крайней мере, все останется на дружеской ноте. Верно?
ГЛАВА3
ВАЙПЕР
Сегодняшний день можно было спустить в унитаз. Последние восемь часов мы были заперты в студии вместе с продюсерами, и что им показали? Абсолютное нахрен ничего. Каждая песня, которую мы исполняли, звучала вымученной, и чем больше мы ее перекраивали, тем больше композиция не звучала.
Я мог бы сказать, что это вина каждого из нас, это было бы легко, но это гребанная ложь. Это я, и только я. Я был разозлен, раздражен и нихрена не мог сконцентрироваться, и все из-за мужчины, сидящего за роялем на противоположной стороне — Хейло.
— Стоп, стоп, стоп, — в очередной раз крикнул Киллиан, направив на меня многоговорящий взгляд — насколько я сегодня отстой. — Ви, ты полностью пропустил строчку. Что, черт возьми, происходит с тобой сегодня? После вчерашнего концерта ты оглох или типа того?
Прищурившись, я посмотрел на Киллиана, он ожидал какого-то объяснения, но на ум ничего разумного не пришло.
— Как насчет того, чтобы ты отвалил от моей задницы? — спросил я.
С горящим взглядом Киллиан подошел ко мне, в глубине его глаз бурлил повод для конфликта, но он пытался сдерживаться.
— Может быть, если бы кто-то побывал в твоей заднице, ты был в лучшем настроении. Господи, Ви. Я не могу вспомнить, когда ты в последний раз так звучал.
Я могу. Это было как раз сразу после ухода Трента. Моя концентрация пошла ко дну и оставалась там около трех месяцев. На самом деле, не моя концентрация ушла на дно — это я шел на дно каждой бутылки виски, которую мог найти. Стоя лицом к лицу с Киллианом, я попытался определить, что именно в утреннем разговоре на кухне с Хейло, меня так… так… нахрен разозлило.
— Извини, я не всегда могу быть идеальным. Может быть, вам, кучке неудачников, пора приниматься за работу.
Киллиан схватил меня за руку, сильно сжав пальцами, и отвел от остальных участников группы.
— Ви, серьезно? Что происходит с тобой?
Когда я опустил взгляд на руку Киллиана, он отпустил меня.
— Ничего, — соврал я. Если я сам не знал, почему я такой колючий, то, как мог объяснить это Киллиану. Или мог? — У меня просто выходной, и я не оценил, как ты спустил всех собак на меня.
— Мне показалось, что я очень хорошо держу рот на замке, учитывая, что твое настроение повисло над нами словно темное облако, с той минуты как ты вошел в студию утром.
Проведя рукой по волосам, я покачал головой и потянулся за ремешком от гитары, снимая его через голову.
— Что ж, тогда я сделаю вам всем одолжение и уйду. Таким образом, вы сможете поиграть сами, блядь, с собой без меня.
Я отвернулся от Киллиана, положил гитару в футляр, и встретился с хмурыми взглядом Хейло, он смотрел не отрываясь. Я видел беспокойство в его светлых глазах, замешательство. Но какая разница. Он — был тем, кто принял решение уйти вчера ночью, не удосужившись сказать ни слова, поэтому я не обязан объяснять что-либо, по поводу внезапного желания пробить кулаком сквозь стену, — даже, если Хейло был причиной.