Тут мой разум пришёл в замешательство, тут мой язык бессилен, ибо невозможно правдиво описать и долю увиденных мною вещей и передать суть словами. Любые слова будут жалкой имитацией того, что произошло со мной. Совершенно справедливо сказать, что я не только не могу наименовать увиденное, но даже не способен перечислить, то, что я не видел, потому я увидел одновременно всё. Я видел всё и видел всё одновременно, различая и осознавая происходящее. И хотя внутри меня расположился кинотеатр с биллионами биллионов экранов, посылающих мне потоки информации, я получил удивительную способность воспринимать в одно и тоже время всё, что показывает мне Алеф. Волосы зашевелились на голове от увиденного, а сердце замерло.
9 Убежище гекатонхейров
- Я вообще родился дефективным, - сказал неожиданно Феликс, когда мы прогуливались днём по двору Вайсштальберга. - Повреждение ДНК вследствие крайне вредных привычек родителей и накопления в поколениях излишнего генетического груза. Честно говоря, я родился в краю проржавевших домов-автомобилей, кинутых на землю в зоне безопасности перед взлётным полем.
Я сочувственно промолчал.
- Но потом в моей жизни случилось событие всё изменившее. Древний Boeing 900 в своём последнем полёте перед списанием воткнулся носом в землю и уничтожил мой машинный дом вместе с моими родителями. Я тоже находился в доме, но не получил и царапины. Авиакомпания выплатила мне 500 000 долларов компенсации и бесплатно поместила в частную элитную школу-интернат, где обнаружилось нечто странное - мои новые паранормальные способности. Необъяснимым образом я овладел зачатками телекинеза, предвидения и тому подобной экстрасенсорикой. Это пришло ко мне после катастрофы, вероятно как её результат. К тому же моя психика и характер оказались, словно откорректированы, я стал быстро восполнять пробелы в образовании и скоро уже превосходил во многих отношениях сверстников. На уроке я опрокинул стакан, стоявший на столе учителя, а потом поджёг его рыжую шевелюру. Да, я знаю, что был жестоким ребёнком и сейчас сожалею об этом.
Из-за всех этих странностей в девять лет меня перевели на секретную базу министерства обороны США, расположенную в глухом необитаемом лесу и там я провёл всё своё детство. На базе были подземные корпуса, а в них десятки залитых белым цветом просторных лабораторий и столько же тёмных складов, несколько больших железобетонных ангаров, наполовину вкопанных в землю, перегороженная металлической сеткой дорога с предупреждениями о запрете здесь находиться, вертолётная площадка и маленький рыбачий домик на озере, призванный маскировать истинное предназначение места. Мой дом... Но в основном меня держали под землёй. - Мы остановились посреди двора и увидели наверху инопланетную тарелку с панелью телефона, посмотрели минуту на неё. - Там были отличные врачи всех специализаций, учёные, советники-эксперты в белых халатах, постоянное наблюдение, напоминающее надзор, самое правильное питание, какое только может быть. Но там не было других детей. - Феликс надолго замолчал, словно переживая заново своё воспоминание, а я не стал нарушать тянущееся молчание. Вместе с нами молчал и Вайсштальберг и десятки его обращённых к нам окон были темны. - Они не были так бесчеловечны, чтобы всё время держать меня в подземелье и часто мне дозволялось бегать по берегу или кататься по озеру на лодке, но там не было детей. Они месяц за месяцем обследовали меня, подвергая бесконечным психологическим тестам и сканированию мозга. И к семнадцати годам я осознал, что больше так не могу. - Чернокнижник был серьёзен. - Тогда мне пришлось распрощаться с военными учёными. Я многое узнал и многому научился на базе, у меня был доступ к самым современным компьютерам и возможность общения с чертовски образованными и умными людьми, и всё же я сделал так, чтобы они избавились от меня. Мои способности и без того не демонстрировали никакого качественного роста, оставаясь на уровне фокусов для развлечения низкого класса, а тут я начал откровенно лажать. Например, вдруг заявлял, что через пять дней террористы убьют президента США. Ох, что тогда происходило! А в назначенный день ничего. Я стал для них бесполезен и меня отпустили, предоставив выбор любого учебного заведения страны в обмен на подписку о неразглашении государственных тайн.
Я выбрал Массачусетский университет, факультет экстрасенсорики и оккультизма. На самом деле там, в основном учили менеджеров, готовящихся к "магической практике" по оказания всякого рода коммерческих услуг, вроде составления гороскопа и проведения ритуалов "привлечения удачи", "повышения астральной защиты", псевдокоррекции кармы и тому подобному мошенничеству. Почему мошенничеству? Потому что в большинстве случаев речь шла только об имитации истинной магии. Выпускники факультета готовились занять места в уже готовом семейном бизнесе или открыть новый - какой-нибудь салон хиромантии или астрологический кабинет. В общём, я вышел с учёбы не слишком обременённый знаниями и с большими финансовыми проблемами. Вечеринки с девочками и кокаином, поездки на яхтах, аренда шикарных апартаментов, подорвали моё денежное благополучие - я потратил почти всю компенсацию, полученную за трагедию с родителями. Мне пришлось работать - гадать на картах Таро по тридцать долларов за сеанс, ища клиентов в интернете и замещать должность исполнительного директора местного филиала Церкви Сатаны Ла Вэя. - Феликс засмеялся. - Честно скажу, что никакой магией в этих моих делах и не пахло - я заговаривал зубы, входил в доверие и обманывал людей. Но потом всё изменилось.
- Возможно, меня заметили ещё в институте, а потом долго вели, изучая и наблюдая за мной, - задумчиво проговорил американец. - А может, вообще никогда не теряли. Существуют могущественные тайные организации, столетиями организующие странную деятельность, основанную на больших деньгах, сексуальной магии и жутких ритуалах. В них состоят богатые люди, и они не любят афишировать себя, орудуя всегда непублично, применяя насилие и подкупы, скрепляя внутреннюю омерту круговой порукой и неотвратимостью возмездия в случае причинения им вреда. Я попал в поле зрения такой структуры и стал получать необычные задания.
Иногда от меня требовалось нагадить в католической исповедальне, а иногда откопать свежезахороненный труп с городского кладбища. Достать гвозди из гроба висельника и абортированный эмбрион младенца. Выкупить или украсть редкую книгу из собрания старого коллекционера. Похитить из зоопарка редкую жабу, занесённую в Красную книгу. Найти девственницу для магического ритуала.
Меня оценивали и проверяли. Несколько раз я участвовал в ночных оргиях с десятками раскрепощённых девушек, проходящих в загородных дворцах членов клуба. Потом сделался водителем-референтом очаровательной леди Тиффани, занимающейся охмурением престарелых миллионеров и проведением страшных обрядов под покровом ночи. Достаточно сказать, что эта стройная длинноволосая женщина, известная модель и канон красоты, не единожды служила обнажённым алтарём для чёрных месс, причём службу вёл благообразный протестантский епископ, днём в церкви притворяющийся образцом доброты, а по ночам в той же церкви тайком поклоняющийся Сатане. Но и эта организация была далеко не самой главной среди оккультного лобби Соединённых Штатов. Где-то наверху существовали посвящённые высших степеней, объединённые в глубоко засекреченные ложи, о которых никогда не осмелится написать ни одно СМИ и не скажет ни один политик, потому что за этим последует быстрая и неминуемая смерть.
Спустя два года я стал помощником одного очень пожилого высокопоставленного мастера нашей организации, доживающего свой век в шикарном фешенебельном поместье на окраине города. Ни афродизиаки, ни магия уже не могли помочь моему старику, бывшему в прошлом большим развратником и ловеласом, в деле восстановления потенции, и он полностью посвятил себя магическому искусству. От него я узнал о некромаяках и практическом применении тёмной энергии, хотя в организации никогда не говорили об этом, полагаясь на примитивные обряды сексуальной магии и на наркотики. По сравнению с настоящим искусством, отголоски которого были известны моему старику, весь наш клан выглядел шарлатанством, замешанным только на деньгах, но не основанным на истинной вере. У него была обширная библиотека, и многие месяцы я потратил на изучение старинных манускриптов, извлекая множество рецептур, после совместно нами претворяемых под сводами глубокого каменного подвала особняка.