Поклон в сторону Дэйки. Затем продолжаю:
– В настоящий момент Его Императорское Величество и секретариат не имеют каких-либо вопросов к гражданам Ниппон, пострадавшим во время инцидента. Все люди, кто так или иначе участвовал в конфликте и поставил под угрозу жизнь окружающих, задержаны и находятся под следствием. Я, как обычный школьник, вернусь к учебе после каникул. Надеюсь, мне больше не придется попадать в подобного рода неприятности.
– Как близко вы знакомы с господином Гото, бутё Йокогамы от Инагава-кай?
Вот ведь неугомонный. Хотя, если учесть, сколько времени у журналистов было покопаться в слухах и сплетнях, да и я не особо шифровался…
– Я всецело уважаю Гото-сан, моего оябуна. И, как кобун Инагава-кай, стараюсь придерживаться правил поведения в клане: защищать слабых, помогать соседям и поддерживать микадо в любых его начинаниях… Господа, на этом я хочу закончить эту встречу и буду рад, если вы перестанете писать выдумки в мой адрес. Если кому-то до сих пор непонятно, что именно произошло в парке Тачикавы, то рекомендую внимательно прочесть официальное заявление департамента полиции Токио. Там все изложено максимально полно, со всеми необходимыми деталями. Я видел это собственными глазами и подтверждаю – все так и было.
– Вы заявляете, что абэноши были не виноваты в перестрелке?
Вежливо улыбаюсь:
– Степень вины определит суд. Я же хочу вас спросить – почему вы не любите одаренных? Ведь я тоже – абэноши. С выгоревшим даром, как мне сообщили медики. Но при этом – я не призываю к охоте на ведьм, а всецело доверяю властям, кто спас мне жизнь и защитил город от хулиганов… Мне больше нечего сказать. И, да. Не надо воровать фото из школьного архива. Лучше попросите меня, я смогу устроить фотосессию… Оясуминасай [спокойной ночи].
Все, теперь игнорирую перевозбужденных журналистов, прощаюсь с довольным как слон Дэйки Мураками, спускаюсь по ступеням. Здоровяки позади явно выступают как сдерживающий фактор – ко мне близко никто старается не подходить, хотя все еще тараторят, протягивают микрофоны, успевая одновременно что вещать в диктофоны и на камеру. Протиснувшись сквозь толпу, подхожу к тротуару. Лихо подлетает белый микроавтобус с налепленными листками бумаги на номерах. Грузимся и отбываем. Надеюсь, босодзоку не опознают, в окна они старались не отсвечивать.
– Поехали праздновать, Горо-сан.
За рукав меня трогает Масаюки:
– Господин, Гото-сэмпай хотел вас видеть.
Так, это что, конференцию вообще в прямом эфире гнали? С них станется. Вздыхаю, прошу водителя:
– Горо-сан, придется праздник чуть отложить. Знаешь, где офис Инагава-кай находится? Сможешь подбросить?
– Без проблем, – довольно ухмыляется парень. Для него вообще весь вечер – сплошные приключения. – Только давай пока припаркуемся, номера откроем. А то можем и не доехать.
Босодзоку оставили в подвале небоскреба, на парковке. Поднявшись на лифте, поздоровался с немногочисленной охраной, пошел к кабинету Акира Гото. Масаюки встал слева у стены, положив ладони на рукоять меча. Кстати, светлозеленую ленточку с вышитой хризантемой он заботливо расправил, чтобы все видели – это не просто так, это знак признания самого микадо. Нобору встал напротив. Биту мы вернули владельцу, Горо с Сузуму внизу сейчас что-то уже жуют, насколько я понял.
Войдя в комнату, поклонился, жду.
– Проходи, садись, Тэкеши-сан.
Устроившись напротив господина, жду, когда секретарь нальет чай. Сегодня в беседе участвует и Норайо Окада. Вакагасира и правая рука господина Гото с легкой улыбкой разглядывает меня. Я на фоне двух стариков наверняка выгляжу щенком малолетним.