Она громко выдохнула, явно от шока.
— Это было самое ужасное, что я когда-либо сделал в детстве.
— И что сделал мама? — прошептала она.
— До или после того, как я моргнул и рассмеялся, глядя на нее?
— Думаю, после.
— Она чуть не сошла с ума, а потом отвела меня на кухню и дала мне печенье с молоком. Я получил все сполна, когда вернулся отец.
— Я не удивлена. Это на самом деле ужасно.
— Что еще ты хочешь знать обо мне, Лара?
Она покраснела. Она была прекрасной, когда краснела.
— Не знаю с чего начать, мистер Карсон. У меня так много вопросов к вам.
Я был застигнут врасплох ее словами.
— Много вопросов?!
— Точно. Знаете ли, вы очень загадочный человек, — она улыбнулась.
— Мне казалось, что я всего лишь заурядный убийца, пьющий кровь и размахивающий топором, — с иронией произнес я.
Она улыбнулась.
— Да, но о вас говорят и кое-что другое.
— Ты думаешь мне стоит это знать?
— Некоторое... на самом деле звучит довольно весело, — нахально произнесла она.
— Например?
— Говорят, что вы делаете самодельный спирт, что в лесу у вас имеется целая фабрика. Бочки и бочки самодельного спирта.
Я рассмеялся над глупостью горожан, придумывающих обо мне такую чушь.
— Жаль тебя разочаровывать, но нет. Я не произвожу спирт. Я даже не знаю, как он делается.
— Аууу ... а я собиралась прикупить у вас бутылочку.
— Прости, я, – развожу руками.
— Я точно знаю, что хочу у вас спросить! — вдруг выпалила она. Ее лицо выглядело напряженным, и я приготовился к ее вопросу.
— О чем? — поинтересовался я. Я решил, что она начнет спрашивать меня о военной службе. Почему я решил поселиться в этом городе, вернее подальше от этого города, в глуши. Какая моя жизнь была до того, как я приехал сюда. Я подумал, что она спросит, как я получил свои шрамы, но то, что она спросила, застало меня врасплох.
— Расскажите мне о своих волках.
18.
Кит
Она спросила именно то, о чем я мог говорить весь день напролет.
Волки были для меня — товарищами, семьей, детьми, несмотря на то, что они дикие звери, и я был намерен удерживать их в таком положении, но это не значит, что я не понимал их так же хорошо, как самого себя. Я инстинктивно понимал, когда они попадали в беду. Однажды я сидел на кухне ужинал, и вдруг почувствовал, как у меня скрутило живот. Причем так сильно, что я больше не мог съесть ни куска.
Поэтому я вышел из дома на крыльцо. Было лето и солнце только начало клониться к закату. Я схватил рожок, имитирующий вой волчьей стаи, и пошел в лес. Теперь каждый раз я использую этот рожок. Он отлично имитирует волчий вой. Я шел целый час, пока один из моих волков не ответил мне на мой зов рожка. Я обнаружил Томаса, запутавшегося в колючей изгороди, попав в ловушку.
Когда вы спасаете животных от смерти, они оценивают ваш поступок, выражая благодарность всеми возможными способами. Не тем смазливым путем, когда мы изучаем жизнь животных, просматривая голливудские фильмы, а реальным, жизненным способом.
В случае с таким самцом, как Томас, он приходил на крыльцо, когда я выходил из дома. Он по-прежнему большую часть времени держался на расстоянии, но теперь каждый раз приходил, чтобы проверить меня и подарить мне свою ласку. То же самое касалось и Адама, который бродил, куда хотел, но всегда возвращался, потому что хотел побыть со мной.
Я закрыл книгу, лежащую перед ней.
— Пойдем.
— Куда?
— Мои волки сами расскажут тебе о себе, нежели это сделаю я.
Я подождал, чтобы одеть на нее пальто. Я мог бы повести ее к задней двери черного входа, но туда волки приходили, чтобы поклянчить еду, когда им лень было охотиться, и они могли становиться довольно агрессивными и одичавшими, когда были голодны.
Крыльцо же в большей степени было связано с ними, потому что они сами его выбрали, приходя сюда, чтобы повидаться со мной. Широкая веранда вокруг дома предоставляла им своеобразный простор, они не чувствовали себя здесь в ловушке. Я никогда не подходил к ним сам. Если они хотели, чтобы я их погладил или поговорил с ними, они подходили сами. Кроме Чепи, конечно. Она была настолько ручной, поэтому часто сидела рядом со мной, могла лизнуть мне лицо, а иногда даже лежала у меня на коленях, подремывая.
Когда я открыл дверь, снег по-прежнему шел. Воздух был холодным и свежим, особенно после теплой кухни. Мы молча стояли на крыльце, довольно-таки долго. Я хотел, чтобы волки поняли, что им ничего не угрожает и показались нам.