— Да, а какой? — поддразнивая спросил он.
— Он скрытный. Очень злой, обиженный и коварный. Очень хитрый.
— На каком основании ты делаешь такое серьезное обвинение?
Я сглотнула.
— Потому что он сказал мне, что еще покажет Киту.
— «Покажет Киту», — задумчиво повторил шериф.
— Он собирается его наказать, — с нетерпением произнесла я. Я понимала, что шериф специально строит из себя дурачка. Таким образом, он пытался дать мне понять, что я глупая и у меня не хватает ума.
— Наказать за что?
— За то, что Кит со мной.
— А какая разница Сойеру Беннету с кем ты?
— Потому что он влюблен в меня.
Шериф Брэдли вежливо кашлянул.
— Лара, ты в курсе, что Сойер одной ногой член семьи Хавербрук, да?
— Да, но он признался, что влюблен в меня и что женится на ней ради денег, — вскрикнула я. Я понимала, что мне никто не поверит, поскольку даже для меня самой мои слова звучали дико.
Шериф откашлялся.
— Послушай, Лара. Я знаю, что Сойер сладкий, лучше любого куска сахара, и каждая незамужняя девушка по эту сторону реки тайно влюблена в него, но тебе не кажется, что ты зашла слишком далеко?
— Я ничего не сочиняю, — чуть ли не закричала я от разочарования.
— Я не говорю, что ты придумываешь, неопытная красавица, но возможно, что ты ослышалась или неправильно все поняла...?
— Я слепая, шериф Брэдли, но не глухая.
— Моя работа — присматривать за тобой, но я не смогу тебя защитить, если ты настоятельно утверждаешь, что у тебя с Карсоном есть какие-то отношения, и ты ходишь по округе, выдвигая совершенно нелепые обвинения. Ты рассказала Карсону о своих домыслах?
— Нет.
— Хорошо. И я настоятельно тебе советую ему не говорить. Мы не можем вершить закон своими руками. Он дикий этот Карсон, ему чужда цивилизация. У него задатки очень вспыльчивого человека. Поэтому решение этого вопроса ты предоставишь мне. Я проведу надлежащее расследование.
— Вы поговорите с Сойером?
— Если я найду доказательства против него, я сделаю больше, чем просто поговорю с ним. В этом ты точно можешь быть уверена.
— Я хочу, чтобы вы передали ему, сли он не перестанет шастать по земле Старика Крика и доставлять неприятности, я позвоню папочке Хавербруку сама.
При упоминании имени Хавербрука воздух в комнате изменился, стал более холоднее.
— Я бы не советовал тебе этого делать, Лара. Мистер Хавербрук очень занятой человек, и он не очень будет рад голословным, бездоказательным обвинениям в адрес членов его семьи.
— Согласна, но я говорю правду, — с жаром воскликнула я. — Вы можете мне не верить, но я хотела бы отметить, что приехала сюда и рассказала вам всю правду — Сойер Беннет опасен и его нужно остановить.
— Моя кошка гораздо опаснее, чем Сойер. Я не знаю, откуда у тебя создалось такое впечатление, что он опасен… или влюблен в тебя, но он очень скоро-будет-женат, причем счастливо, как по мне.
— Я думаю, если вы его спросите, он ответит вам, что имеет в своем арсенале арбалет.
— Я думаю, тебе уже пора прекратить лезть в чужие дела. — Его голос стал совсем суровым, в нем пропали все заискивающие и нежные нотки.
— Я готова держать пари, что вы обнаружите, что он был на той земле прошлой ночью. Вы увидите следы от его ботинок на снегу.
— Возможно, он охотился рядом с землей Старика Крика, но это же не преступление, — спокойно ответил шериф.
— Но сейчас не охотничий сезон, — сердито возразила я.
— Уже поздно. Ты лучше беги домой или обратно к Карсону, если по-прежнему собираешься с ним встречаться.
Я расстроенная и взбешенная, и беспомощная поднялась в вертикальное положение.
— Вы не собираетесь ничего проверять из того, что я вам сообщила, не так ли?
— Собираюсь. Как только я получу доказательства, — спокойно произнес он. — Я не могу голословно обвинять людей, на основании слов девушки-худышки.
Я кивнула.
— Хорошо, тогда я сама позабочусь об этом.
— Прими, ради всего святого, отеческий совет от меня, юная леди. Держись подальше от Сойера и семьи. Не думай, что я не смогу засадить тебя за решетку только потому, что ты слепая.
— Спасибо, что уделили мне время, шериф. Вы нам очень помогли, — сказала я сквозь зубы и выбежала из его кабинета.
За окном шел легкий снежок. Нежные хлопья падали мне на лицо. Я повернула в сторону проезжей части. Джимбо, парень, у которого я покупала деревянные детали для своего искусства, притормозил на пикапе, поинтересовавшись, не подвезти ли меня до дома.
— Спасибо, — сказала я и села в теплую кабину его грузовика, в которой пахло мокрой шерстью собаки и слышался постоянный свист от дворников.