Ромашкин вышел из леса уже перед сумерками. Козырнул Кашину, подмигнул горящим пьяным глазом Дорожкину и начал натягивать спрятанную в машине одежду.
— Надеюсь, на приманку что-то осталось? — прищурилась Маргарита.
— Думаю, что половины туши хватит, — довольно рыгнул Ромашкин. — Хорошего кабанчика завалил. Правда, задок я уговорил, но требуха вся на месте. Сделал все в лучшем виде, устроил схрон, приметил место для стрелка, отход, спиральку завернул на два кольца. Что еще надо? Вы-то готовы?
— Готовы, — пробормотала Маргарита, посмотрев на пошатывающихся околоточных. — Дир должен уже подходить к Волчьему оврагу, все проверит и будет ждать нас там.
— На поражение? — вдруг как-то странно то ли прищурился, то ли оскалился Ромашкин.
— Был бы здесь Марк — взяли бы живым. — Маргарита сдвинула кобуру на живот, сорвала клапан, вытащила небольшой револьвер с блеснувшими на деревянных вставках в рукояти золотыми медальонами, откинула в сторону барабан, прищурилась. — А так рисковать не будем.
— Не будем, — подошел Кашин с карабином на плече. — Марго! А что, Марк до сих пор не списал этот детективный кольт с золотыми жеребятами?[10] Да он скоро развалится у тебя в руке!
— Он еще тебя переживет, — спрятала оружие в кобуру Маргарита. — Несмотря на то что у тебя на плече его младший брат. Девяносто процентов успеха в стрелке, так что не обольщайся, коммандос. Ладно, двинулись. До темноты от силы часа полтора, а нам еще два километра по буеракам пробираться, да и на месте надо все по-умному устроить.
— Не сомневайся, Дир устроит все в лучшем виде, — расправил плечи Ромашкин. — Хотя если по уму, ходу-то здесь десять минут.
— Ты хочешь, чтобы и мы на четыре кости встали? — расхохотался Кашин, но Ромашкин только фыркнул и первым раздвинул руками густой ельник.
Идти пришлось около получаса. Дорожкин смотрел на ладную фигуру Маргариты, очарование которой не могла скрыть даже грубая одежда, и думал о том, как живется такой женщине в одиночестве? Правда, с чего он взял, что Маргарита живет в одиночестве? Потому что она сказала о себе, что она одинока? Сейчас одинока, а раньше? Дорожкин попытался представить ее возможного мужа. По всему выходило, что личностью он должен был быть выдающейся. Одно дело согреваться возле жаркого огня, совсем другое — самому оказаться в пламени. Хотя кто он такой, чтобы судить о чужой жизни? Своей-то так и не получилось устроить. Двадцать восемь лет, скоро двадцать девять, а он идет на ночь глядя в странной компании на охоту за еще более странным, если не сказать опасным зверем, да еще при этом не имеет ни оружия, ни малейшего понятия о том, что ему предстоит делать. Чего было хорошего в его жизни после того, как несколько лет назад он вылез на Казанском вокзале из рязанской электрички? Нет, кое-что хорошее было, конечно, вот Машка была хорошей. Она и теперь оставалась хорошей. Просто ошиблась. Приняла веселого парня и трудягу Дорожкина за надежного и удачливого добывальщика благ и обеспечителя достатка. Может быть, так оно и вышло бы, имейся для обеспечения достатка у Дорожкина какой-никакой специальный талант. А симпатия была у нее к Дорожкину, была, еще бы, поначалу даже словно искры летели. А вот у него? Тоже была. Если бы прирос, так бы и тянул из девчонки соки. Или она из него. Отчего же развалилось-то у них все?
— Пришли. — Маргарита остановила процессию на взгорке, за которым начинался поднявшийся после давнего пожара подлесок, и показала на уходящий в бурелом овраг: — Вот он. Где след?
— С той стороны, — оскалил зубы Ромашкин. — С этой стороны даже я ноги переломаю. Но стрелять надо только отсюда, здесь ближе всего. А на выходе встанет Дир. Его зверь не почует, пройдет, Дир ловушку и захлопнет.
— А склоны? — спросила Маргарита.
— По склонам наиболее вероятны четыре пути, — прищурился Ромашкин. — Ну то есть я бы, в зависимости от опасности, ломанулся бы по одному из четырех подъемов. Если бы обратная дорога оказалась занята. Ну там мы поставим околоточных, Дорожкина и Кашина. Опасность минимальна, чего им.
— Я тебе поставлю! — икнул Кашин. — Ты что, майора в загонщики поставить хочешь?
— Николай Сергеевич, — Маргарита стерла с лица гримасу брезгливости, — никаких загонщиков. Твоя убойная мощь так по главному калибру и пройдет. Встанешь здесь, у буераков, но стрелять будешь только после меня.
— Марго, — поморщился Ромашкин.
10
Имеется в виду короткоствольный шестизарядный револьвер Colt Detective Special, на которые с 1955 года стали ставить деревянные рукоятки — сначала с серебристыми, а потом и с золотыми медальонами. Символ компании-производителя — жеребенок, встающий на дыбы.