— Вы были знакомы сколько? Неделю?
— Восемь дней, — поправила Эсфира и гордо вздернула подбородок.
— И что случилось?
— Он ужасно надоедлив. Постоянно вонял своей болтовней… — лисица осеклась, а Мерея рассмеялась.
— Скунс, Фир! Я еще никогда не ошибалась в характеристике твоих жертв.
Эсфира сжала губы и дождалась, пока подруга отсмеется.
— И чего это они жертвы?
— Ну ты с ними играешься несколько дней, а потом показываешь, где дверь.
— Они не очень-то сопротивляются, знаешь ли, — весело заметила Эсфира.
— Не сомневаюсь, — Мерея глянула на лисицу.
Фир была ее лучшей подругой вот уже на протяжении демоны знает скольких лет, и почти никак не изменилась, если не считать, что научилась краситься. Милая оборотница-лисица со всеми представителями мужской половины, вне зависимости от расы и возраста, начинала непроизвольно заигрывать, а те, несчастные, не понимали, что дело совсем не в их неотразимости, а в ее охотничьих инстинктах.
Вообще-то оборотни славились своей постоянностью и верностью семейным обетам. Среди всех рас они заключали браки раньше других. Но Эсфира была тем поганым яблочком, которому удавалось скрываться в корзинке до пары до времени. Единственное, что было в ее жизни постоянно — это Мерея и работа, которая могла удовлетворять ее шопоголические наклонности.
Будучи такой же непостоянной, как и магический прогноз погоды, который она зачитывала каждое утро по радиовещателю, Эсфира стала настоящей головной болью своей семьи, желающей поскорее выдать лисицу замуж. Фир родилась четвертым ребенком у своих родителей, после нее на свет появилось еще трое. И все, если не считать самой младшей дочери, которая была пока что лишь помолвлена, были связаны священными узами брака. Шесть раз Эсфира уже стала тетей.
Но пока лисица могла скупать брендовые туфли, жить в полное удовольствие хоть и в маленькой, но своей личной квартире, ни о каком браке она и думать не хотела, а слыша слова «муж», «дети», «семейные ужины» — кривилась.
Может от того, что Фир ценила свою свободу так же, как и Мерея, и точно так же, хоть и не признавалась в этом, любила свою работу, несмотря на то, что это была всего лишь провинциальная магическая радиостанция, они до сих пор и дружили.
— Ладно, я оплачу выпивку, — сжалилась Рей.
— Ты лучшая! Я говорила, как я люблю тебя?
— Каждый раз, когда напьешься.
— Честно, Рей! Мне никто, кроме тебя, не нужен! — Эсфира кинулась обнимать подругу.
— Да-да, до нового Скунса, — пробормотала Мерея куда-то в подбородок лисицы, но та не слышала ее, а только крепче сжимала объятия.
Глава 2
Мерея взглянула на лист бумаги перед собой, взяла в руки перьевую ручку и аккуратно вывела: «Мерея де Мур». Посмотрев на более неряшливо написанные буквы выше: «Альваро Маврилитиан Редерико де Косо», колдунья с цыканьем отбросила ручку, испачкав лист чернилами.
Да, она тоже могла похвастаться приставкой «де» благодаря своему происхождению, но этой привилегией владели все, имеющие хоть самые ничтожные задатки в магии, а таковых было не так уж и мало.
Рей еще раз посмотрела на выведенные буквы и смяла листок. А вот иметь сразу три имени — этим могли похвастаться единицы.
«Нужно срочно проветриться. Веду себе как ребенок».
Мерея вышла из преподавательского крыла, обошла его и оказалась в дальнем, почти забытом углу сада, скрытого тенью высокой стены Академии с одной стороны и густыми кустами с другой. Там пряталась одинокая каменная скамья. Сидя на ней можно было спокойно разглядывать проходящих мимо и оставаться незамеченной.
Колдунья приметила это местечко пару лет назад и часто после отбоя выходила на улицу, запрокидывала голову и рассматривала звездное небо, с упирающимися в него острыми шпилями Академии.
Наступил понедельник, а новый декан так и не объявился. Мерея целый день тешила себя надеждой, что тот по итогу не появится и все встанет на свои мечта, ректор одумается и она с достоинством примет новое назначение, апартаменты с дополнительной комнатой и бонус в виде солидного оклада.
«Правда, что этот профессор о себе возомнил, весь факультет ждал его сегодня!» — Мерея фыркнула и посильнее укуталась в длинную кофту, надетую на домашнее платье оливкового цвета в мелкий горошек. Ноги в тонких балетках начали замерзать, и она встала со скамьи, разминая шею.
Внезапный шорох заставил ее замереть на месте. Оглядевшись, Мерея подумала уже, что померещилось, как звук повторился снова. Он исходил из соседних кустов и становился все отчетливее. Кто-то будто пробирался сквозь заросли веток, при этом тихо ругаясь.